Интересно, когда Эльза наконец это поймет? Она умна во всем, кроме этого.
— Конечно, — говорю я вместо этого.
Есть еще кое-что, что я узнала о человеческих взаимодействиях: если вы согласны с ними, они оставляют это, что означает меньше головной боли и больше спокойствия.
— Кроме того, папа объединит силы с отцом Эйдена, так что нет необходимости в дополнительных союзниках.
— Конечно, необходимость есть. Папа вернулся из девятилетней комы, во время которой он был отрезан от мира. Он нуждается во всех союзниках, которых он может заполучить. Отцу Эйдена, этому мужчине Джонатану Кингу, нельзя доверять. Ты действительно думаешь, что он будет вести себя правильно по отношению к папе, после той обиды, которую он держал в течение десяти лет? Он считает отца ответственным за смерть своей жены, и это не исчезнет просто так.
Она убирает от меня руки и снова прикусывает нижнюю губу. На этот раз я почти уверена, что это из-за обдумываний.
— Ты права. — она вздыхает. — Но я верю, что Джонатан и папа со временем решат свои проблемы. Тебе не нужно приносить себя в жертву.
Мои брови хмурятся.
— Приносить себя в жертву?
— Ну, у тебя уже есть... ну, знаешь, любовный интерес. Свадьба на ком-то другом это жертва.
— Приносить в жертву — означает убийство животного или человека в качестве подношения божеству. Другими словами, это означает отказ от чего-то ценного ради других соображений. Я не делаю ни того, ни другого. — я позволяю легкой улыбке изогнуть губы. — Во всяком случае, я получаю что-то ценное.
Она выдыхает, что означает, что она не понимает моей логики. Все в порядке, я думаю. Это правда, Эльза понимает кое-что из моих мыслей, но она не поймет все так быстро.
Кроме того, никто на самом деле не знает меня — или, по крайней мере, не так, как они думают.
Они не видят постоянной тени за моим плечом или слез, застрявших неизвестно где.
Только я вижу.
— Что Нокс думает об этом? — спрашивает она.
— Он... — я замолкаю, когда сильная рука обнимает меня за плечо.
Это так неожиданно, что я напрягаюсь и поднимаю локоть.
Темная фигура хватает меня, его пальцы на мне, его запах, его проклятое...
— Я слышал свое имя?
Ужасно веселый голос прерывает обычный порочный круг мыслей.
Мой брат. Нокс. Это всего лишь Нокс.
Обычно я спокойно отношусь к тому, что кто-то прикасается ко мне, когда я вижу, что это произойдет, как, например, когда Эльза схватила меня за плечи раньше. Я увидела ее, потом почувствовала, и это было прекрасно, но внезапный приступ всегда вызывает это каменное состояние.
— Прости, — шепчет Нокс и ослабляет хватку.
Он из всех людей знает, каково это. Эта тьма, ощущать, без возможности увидеть — все это.
Я поднимаю плечо, притворяясь, что не находилась на грани приступа. Он маскирует свои извинения ухмылкой, вставая между мной и Эльзой, схватив каждую из нас за плечо.
Мы с Ноксом разнояйцевые близнецы, но мы едва ли похожи на брата и сестру. Там, где мои волосы черные, у него каштановые. Все его черты похожи на черты модели — или жиголо; на самом деле я не могу сказать, в чем разница. Это серьезная проблема — не судите. Не думаю, что это нормально сравнивать брата с жиголо, но в некотором смысле он таковым и является. Он очарователен своей беззаботной личностью, которую он использует только для достижения цели.
И он много говорит, чертовски много. От этого болит голова.
— Так что насчёт меня? — он толкает нас обеих локтем. — Это что, какой-то заговор в стиле Игры Престолов? Потому что я смотрел все сезоны — я могу сказать.
Эльза смеется.
— Я просто спрашивала Тил, что ты думаешь о ее новом решении.
Он достает пачку чипсов и бросает два себе в рот, а остальное предлагает нам. Мы отказываемся — Эльза, потому что ей запрещено есть еду вне кафетерия, и она часто следует правилам, а я, потому что я не ем эту нездоровую пищу. Я выбрала свой яд, и это темный шоколад.
— Мне больше достанется, — усмехается он, проглатывая горсть.
Я толкаю его локтем, чтобы он дал мне немного пространства. Он хрустит чипсами напротив моего уха, звук усиливается от его близости, и это еще один способ просачивания триггеров.
Нокс отпускает меня, теперь держась только за Эльзу.
— Итак, что ты думаешь? — настаивает она.
— Я? — он притворяется невинным. — Мне все равно.
Лжец.
— Ты серьезно? — Эльза хватает его за локоть.
— Я брат Ти, а не ее отец. Она может делать то, что хочет. Знаешь, как я испугался, когда она сказала, что хочет мне что-то сказать? Я думал, она собиралась сообщить мне о беременности и вечеринки, чтобы оплакать мою молодость. — он указывает на меня своей пачкой чипсов. — Я прощаю все, кроме того, что сделает меня дядей в таком юном возрасте.