И Саманта и сделала. Она медленно и глубоко дышала, позволяя мыслям блуждать, что обычно приводило ее в одно из двух мест — к мыслям о Клэе или к идее о каком-нибудь новом пирожном, которое ей хотелось испечь. Две самые важные вещи в ее жизни, и ей не нужно было одно без другого.
С того дня, как Клэй пришел в дом родителей и увез ее, жизнь стала веселой, захватывающей, и воплотилось все, о чем она мечтала. Аделина наняла ее сразу после собеседования, и хотя она начинала простым пекарем, за последние несколько месяцев зарекомендовала себя и была повышена до кондитера. Она пекла всевозможные виды десертов для фирм и кейтеринга, а также управляла внешней пекарней, продававшей десерты жителям Чикаго.
Ее карьера, как и жизнь с Клэем, их каждый день и каждая ночь, были чертовски прекрасны.
Она все еще пыталась наладить отношения с родителями. Несмотря на то, что они неохотно приняли ее решение быть с Клэем, потребовалось время, чтобы напряжение между ними ослабло до такой степени, что они, наконец, снова чувствовали себя комфортно друг с другом.
Они с Клэем приезжали к ней домой на несколько воскресных завтраков, и она могла сказать, что отец постепенно таял по отношению к Клэю. В прошлый их визит отец в шутку спросил Клэя, как он относится к работе в корпоративном мире, на что тот честно ответил «ну уж нет, черт возьми», ясно дав понять, что не интересуется инвестиционной фирмой.
Она только-только привыкла к боли от укола — или ее кожа онемела, — когда Мейсон выключил машинку и объявил, что они закончили. Он дал ей зеркальце, чтобы посмотреть на новое тату.
Саманта усмехнулась, увидев, как здорово Мейсон поработал над татуировкой. Она выглядела в точности как кекс, с завитком воздушной розовой глазури и разноцветными сердечками сверху. Внизу была небольшая надпись красивым курсивом, гласившая: «Жизнь сладка».
Она не могла дождаться, чтобы показать ее Клэю и знала, к чему приведет осмотр татуировки — раздевание и много других сексуальных развлечений. Она на это рассчитывала.
Мейсон стер небольшое количество геля с кожи и для защиты в первые двадцать четыре часа покрыл чернила пищевой пленкой. Он вручил ей инструкции по уходу, и после того, как Саманта показала новое тату Катрине, она отправилась домой.
Когда она вошла в квартиру, Клэй сидел на кухне, что-то выпивал, и ждал, когда Саманта вернется с работы, как делал каждый день, вместо того чтобы проводить все время в баре. Переполненная энтузиазмом и своим маленьким секретом, она подошла к нему и, не колеблясь, горячо и крепко поцеловала.
Она застонала от чистого удовольствия, когда он взял инициативу в свои руки, переплетая свой язык с ее, его рот был таким голодным, таким жадным. Она не могла им насытиться. Никогда не сможет. Она прижалась к нему, и он с гулким рычанием обнял ее сильной рукой за спину и притянул к себе так крепко, что она могла чувствовать каждый твердый мускул, включая то, что утолщалось у него в штанах. М-м-м, да.
Он слишком рано закончил поцелуй и уткнулся лицом ей в шею, вдыхая запах и облизывая языком.
— Каждый день ты приходишь домой с работы, пахнущая как вкусный кексик, — сказал он, скользя руками вниз, чтобы обхватить ее попку, сжимая ягодицы. — Мне хочется съесть тебя, а потом оттрахать до потери сознания.
Она рассмеялась, звук был хриплым и на сто процентов возбужденным.
— Да, прошу.
В следующее мгновение он подхватил ее на руки, и понес в спальню, держа так, будто она легкая как перышко.
Она улыбнулась.
— У меня для тебя сюрприз.
— Вот как? — он выглядел заинтересованным, но как только Клэй сосредотачивался на сексе, его внимание было трудно удержать. — Это может подождать, пока я не съем свой кексик?
Он бросил ее на кровать и, не дожидаясь ответа, стянул с нее топ, лифчик, затем туфли, носки и брюки. Когда он потянулся к ее трусикам, то, наконец, увидел край пластыря, защищающего новое тату.
Он поднял на нее глаза.
— Срань господня. У тебя татуировка.
— Настоящая, — поддразнила она на случай, если он решит, что это одна из временных тату.
Озабоченно нахмурившись, он медленно спустил пояс ее нижнего белья, пока не увидел рисунок.
— Сюрприз, — сказала она озорно. — Кексик. Только для тебя.
Его лицо расплылось в широкой улыбке, именно ее она и хотела увидеть. Но это продолжалось недолго, так как он внезапно нахмурил брови.
— Кто сделал татуировку?
Она прикусила нижнюю губу.
— М-м-м, Мейсон.
— Здесь? — недоверчиво спросил он. — Прямо рядом с твоей…
Смеясь, она закрыла его рот ладонью, прежде чем он успел произнести слово «киска», но он убрал ее руку.
— Я, нахрен, убью его, — прорычал он.
Она закатила глаза.
— Поверь мне, он не хотел ее делать, потому что боялся, что ты отрубишь ему яйца, — сказала она со смехом. — Ты бы предпочел, чтобы работу делал какой-нибудь незнакомый парень?
— Нет, — сказал он, его угрюмость постепенно сменялась похотливым взглядом, он стянул с нее трусики и быстро разделся. — Давай расположим тебя сверху, чтобы я не раздавил твой кексик, — сказал он, садясь на кровать рядом с ней. Он вытянулся на спине, затем притянул ее к себе, чтобы она оседлала его бедра, а член оказался прямо между ее ног.
Презерватив больше не был нужен. Она принимала таблетки, и они оба были здоровы. Он провел кончиком члена по ее уже влажным, скользким складкам, затем просунул головку внутрь. Схватив за талию, он потянул ее вниз и одновременно подался вперед.
Саманта задохнулась, ее тело содрогнулось, когда он ее наполнил. А потом она посмотрела на него сверху вниз, пойманная в ловушку его горячим взглядом, и начала двигаться. Положив руки ему на живот, она медленно и сильно его объезжала.
Им не потребовалось много времени, чтобы найти взаимное освобождение, и когда они оба были изнурены, она рухнула на Клэя, пока они не смогли нормально дышать. Он гладил ее волосы и спину, а она была слишком пресыщена, чтобы от него отодвинуться.
— У меня для тебя тоже сюрприз, — сказал он через некоторое время.
— Да? — она подняла голову, чтобы посмотреть на него. — Какой? Ты тоже сделал татуировку? С надписью «Святой Клэй»? — поддразнила она.
— Умничаешь? — он шлепнул ее по голому заду, заставив взвизгнуть, расслабленные, они оба улыбались. — Я связался с риэлтором. Думаю, нам пора подыскать настоящий дом.
Она удивленно моргнула.
— Мне нравится жить здесь.
— Знаю, — тихо сказал он, заправляя выбившуюся прядь волос ей за ухо. — Но я собираюсь на тебе жениться, а это место не дает нам возможности для семейной жизни.
Ритм ее сердца ускорился, и она с трудом сглотнула.
— Ты просишь меня выйти за тебя замуж?
— Да, полагаю, прошу, — сказал он хриплым от эмоций голосом, глаза мерцали в предвкушении, ладони нежно обхватили ее лицо. — Кексик, ты выйдешь за меня замуж? Я не хочу прожить ни дня без тебя. Ты изменила мою жизнь и сделала ее лучше. А самое главное, я люблю тебя, и мне нужно знать, что ты моя. Навсегда.
Слезы чистой радости наполнили ее глаза. С вечера их встречи этот удивительный мужчина так далеко продвинулся, но он не понимал, что изменил и ее жизнь. Им было хорошо вместе и они благотворно влияли друг на друга.
Она кивнула слишком нетерпеливо, но ей было все равно.
— Да, я выйду за тебя замуж. Как можно скорее.
Он рассмеялся, выглядя счастливым и довольным.
— Как ты относишься к небольшой свадьбе в Вегасе?
Ее родителям захотелось бы официальной церемонии и большого приема, но она никогда не подвергнет такому Клэя. Она не хотела и не нуждалась в помпезности, так что она с легкостью приняла решение.
— Думаю, свадьба в Вегасе звучит идеально, — пробормотала она.
Он удовлетворенно застонал, затем скатил ее с себя и снова посмотрел на ее новую татуировку, стараясь не снимать пластырь.
— Не могу дождаться, когда прикоснусь к ней, оближу и покрою глазурью, — озорно пробормотал он.
— Я тоже не могу дождаться, — сказала она, зная, что будет его кексиком всю оставшуюся жизнь.
КОНЕЦ
