Он схватил кружку с конца стола и вернулся на кухню.
— Хочешь кофе? — спросил он, снова наполняя свою чашку.
Она не была уверена, что кофе поможет ей справиться с похмельем, но надеялась, что кофеин даст необходимый заряд энергии, чтобы выработать следующий план действий.
— Конечно. Со сливками, если есть.
Несколько минут он ходил по кухне, и что-то слева привлекло внимание Саманты. Она оглянулась и увидела серо-полосатую кошку, сидевшую на подоконнике, она лениво облизывала лапу и умывала мордочку. Сначала она подумала, что один глаз у нее закрыт, но потом поняла, что у кошки его нет.
— Вот, держи, — сказал он, ставя кружку и тарелку с тостами. — Тебе нужно что-нибудь поесть.
Он говорил и вел себя так, будто делал это не раз.
— Спасибо... — Она замолчала, потому что они так и ни были официально представлены друг другу. — Я даже не знаю твоего имени.
Хотя он каким-то образом знал ее, потому что использовал его прошлой ночью.
— Клэй. — Он откинулся на спинку стула и сделал глоток дымящегося кофе. — Клэй Кинкейд.
Фамилия Кинкейд соответствовала названию бара, где ее высадил водитель такси.
— Значит, бар твой?
— Да.
Он не слишком разговорчив, но чего она ожидала? Не то чтобы у них были какие—то отношения, и он пригласил ее провести с ним ночь. Она взяла тост и откусила маленький кусочек, подыскивая какую-нибудь тему, чтобы заполнить неловкое молчание.
— Как твоя кошка потеряла глаз? — с любопытством спросила она.
— Я нашел ее за стойкой бара еще котенком, — сказал он, с нежной улыбкой глядя на кошку. — Она была чертовски тощей, кишела блохами и клещами, а ее левый глаз был сильно заражен. Не уверен, что стало причиной ранения, но я отвез ее к ветеринару, и у них не было выбора, кроме как удалить и зашить глаз.
Тот факт, что этот человек спас такое беспомощное существо, еще больше увлек Саманту.
— И ты ее оставил.
— Ей нужен был дом.
Он пожал плечами, будто это не имело большого значения, но она знала, что он мог бы сдать кошку в приют и не тратить деньги на дорогостоящую операцию по спасению слабого и беззащитного животного. Но она быстро уяснила, что Клэй Кинкейд — человек, заботившийся о людях и живых существах — точно так же, как он пришел ей на помощь прошлой ночью.
— Как ее зовут? — спросила она и сделала глоток кофе.
— Зена.
Саманта усмехнулась.
— Потому что она воин?
Он кивнул.
— И выжившая.
Словно зная, что говорят о ней, кошка спрыгнула с подоконника, подбежала к стулу Клэя и мяукнула. Не колеблясь, он нагнулся, поднял ее и посадил к себе на колени. Зена ласково потерлась о его грудь и беззастенчиво ткнулась головой в его руку, чтобы он ее погладил, что Клэй и сделал. Через несколько секунд кошка удовлетворенно замурлыкала.
Саманта доела последний тост, наблюдая, как большая, сильная рука Клэя медленно и нежно гладит спину Зены, заставляя ее ревновать к кошке и гадать, каково это, когда ладонь Клэя скользит по ее телу, а его пальцы прикасаются к ней с таким вниманием. Соблазнительный образ заставил ее беспокойно заерзать на стуле, и она заставила себя переключиться на более безопасную тему. Например, извиниться за свое нехарактерное поведение накануне вечером.
Она прочистила горло, что заставило Клэя переключить внимание с Зены на лицо Саманты. Темный взгляд задержался на ее губах дольше, чем это было вежливо или невзначай, затем поднялся к ее глазам. В глубине карих глаз пылало достаточно огня, чтобы сказать ей, что это безумное влечение, которое она чувствовала к нему, было взаимным, даже если он лучше держал свое влечение под контролем.
Саманта рассеянно облизнула нижнюю губу и заговорила, пока его внимание сосредоточилось на ней.
— Клэй... я очень сожалею о вчерашнем.
Он поднял бровь.
— О чем именно?
Она не могла сказать, дразнит он ее или нет, он был настолько хорош, что скрывал свои эмоции.
— Обо всем, но особенно о том, что меня стошнило, и тебе пришлось возиться со мной, потому что мне больше некуда было идти.
Он продолжал гладить Зену, которая теперь свернулась калачиком у него на коленях, обернув пушистый хвост вокруг его запястья.
— Куда ты собираешься утром?
— Я... я не знаю, — честно ответила она. Она не думала ни о чем другом, кроме как покинуть поместье родителей и сбежать от их правил и ожиданий, и сегодня утром она не чувствовала себя иначе. — Но домой я не вернусь.
Он нахмурился, и в его глазах мелькнуло беспокойство.
— Саманта, у тебя какие—то неприятности? – прямо спросил он низким и глубоким голосом. — Вчера вечером ты сказала, что отец лишил тебя средств, и что ты избавилась от сотового, потому что не хотела, чтобы он тебя нашел.
Она съежилась. Да, звучало плохо. Действительно плохо. Ей не угрожала опасность, но учитывая все, что Клэй для нее сделал, она должна сказать ему правду. Она хотела, чтобы он знал правду, потому что отчаянно нуждалась в разговоре с кем-то о своем затруднительном положении. У нее были подруги, но ни одна из них не поняла бы причин, по которым она покинула дом и отказалась от такой роскошной жизни, и они раскритиковали бы ее за то, что она отказалась выйти замуж за такого успешного человека, как Харрисон, хотя они и не любили друг друга. Прошлой ночью она узнала, что любовь не влияет на слияние компаний.
Жизнь, от которой ушла Саманта, была такой поверхностной и одномерной, и это был не тот мир, в котором она хотела бы жить дальше. Страшно подумать — остаться одной, в неблагоприятной части города, без денег и жилья, но она не сомневалась, что альтернатива — вернуться домой и принять предложение Харрисона — в конечном итоге ее уничтожит.
А это означало, что ей нужна помощь Клэя.
***
Терпение не было одной из самых сильных черт Клэя, но настойчивость — да. В данный момент он ждал, когда Саманта ответит на его вопрос. Если ей что-то угрожает, он позаботится о том, чтобы ей помогли и поддержали. Его брат, Леви, был полицейским, а иногда наличие брата в правоохранительных органах бывало полезным. Хотя Мейсон, хулиган в их семье, проведший большую часть юности, нарушая закон, с этим бы не согласился.
Сидя напротив, он продолжал наблюдать, как Саманта ведет некую внутреннюю борьбу, и спокойно позволял ей разобраться в своих мыслях. Она доверила ему свое благополучие прошлой ночью, хотя, по правде говоря, была слишком пьяна, чтобы сделать что—то еще, кроме как позволить ему поступать по-своему. Он стиснул зубы при мысли о том, что могло бы с ней случиться, если бы кто-нибудь, кроме него, застал ее в таком пьяном, беззащитном состоянии. Тем не менее, он надеялся, что она пришла к выводу, что теперь может доверять ему, так что он сможет убедиться, что она в безопасности.
Через несколько мгновений она глубоко вздохнула, встретилась с ним взглядом и заговорила:
— Я не бегу от неприятностей, и мне ничего не угрожает. Но это правда, я не хочу, чтобы отец меня нашел.
По крайней мере, это было начало.
— Почему нет?
— Ты слышал о «Джеймисон Глобал»? — тихо спросила она.
Он кивнул. «Джеймисон Глобал» — огромный конгломерат и одна из самых крупных и известных инвестиционных компаний в Чикаго. Лично ему не знаком этот бизнес, но имя было достаточно известно большинству людей, которые жили в городе или в округе.
В следующую секунду он установил связь... Саманта Джеймисон.
Твою мать. Он в шоке уставился на нее, чувствуя себя так, словно кто-то только что его ударил. Даже Зена, почувствовав внезапное напряжение, сковавшее его тело, спрыгнула с его колен.
В тот момент, когда он увидел Саманту в баре, он заподозрил, что она из богатой семьи, но, черт возьми, это совершенно иная сфера богатства. Из разряда неприкасаемых, кто выходил за пределы его мира и скромной жизни, которую он вел. Такой женщине, как Саманта, абсолютно нечего делать в его части города.
— Да, тот самый Джеймисон, — подтвердила она, воспользовавшись его ошеломленным молчанием. — Вчера вечером я узнала, что отец хочет, чтобы я вышла замуж за человека, с которым встречалась последние восемь месяцев. Его зовут Харрисон Блэкуэлл III, и отец готовил его на должность генерального директора, что, по-видимому, связано с условием, что Харрисон женится на мне, чтобы оставить компанию в семье.