Его взгляд снова скользнул к ее лицу, неторопливо рассматривая ее нежные черты — изгиб длинных темных ресниц, милый, дерзкий носик, кремовая кожа и мягкие, полные губы, созданные для того, чтобы обхватывать мужской член.
Да, черт возьми, он подумал об этом.
Мейсон заглушил стон от жаркого порыва и тайного желания к своей лучшей подруге, заставившего его член дернуться от осознания. Конечно, это был не первый раз, когда он думал о Катрине в сексуальном плане. Черт, она бы взбесилась, узнай, что была его любимой фантазией, когда он просыпался с утренним стояком и обхватывал рукой член. Когда он дрочил, все, что требовалось, — это эротические мысленные образы ее стонов, и как она выгибается под ним, когда он погружался глубоко в ее тугую, влажную плоть, и каждый раз он кончал, причем быстро.
Эти мысли делали его гребаным извращенцем. Она была его лучшей подругой, и он ни за что не испортил бы это сексом. Никогда. Катрина слишком много значила для него, чтобы когда-либо пересечь эту черту, как бы сильно его член ни протестовал против его решения. Она была его опорой, единственным человеком, на которого, как он всегда знал, может положиться, что она будет рядом с ним, несмотря ни на что. Она знала о нем то, чего не знал никто другой, и принимала его, несмотря на все недостатки и слабости.
Самое главное, что она была единственной женщиной, которой Мейсон когда-либо доверял — все из-за его гребаной мамочки, с горечью подумал он — и он никогда не сделал бы ничего, что могло бы поставить под угрозу то, через что они прошли с Катриной, и то, чем делились как лучшие друзья.
Вот почему странность в ее поведении в последнее время вызывала у него беспокойство, и ему определенно не нравилось ощущение, будто она отдаляется от него. Что-то определенно было не так, и он должен признать, что мысль о потере Катрины в любом качестве пугала его до чертиков.
Он потер влажными ладонями обтянутые джинсами бедра, ненавидя неуверенность, становившуюся с каждым днем все сильнее и сильнее. Он не хотел паниковать, но с Катриной что-то происходило, и тот факт, что он не мог точно определить причину, сводил его с ума. По возвращении из поездки он выяснит, что именно вызывает перепады ее настроения.
У пассажиров первого класса была собственная бортпроводница, и Мейсон обратил внимание на женщину, которая флиртовала с ним ранее, а теперь принимала заказы на напитки, пробираясь по проходу к его ряду.
Когда она подошла к нему, он прочитал на бейджике ее имя «Тони», и она одарила его призывной улыбкой.
— Итак, Мейсон, я к вашим услугам, — сообщилась она, воспользовавшись его предыдущим кокетливым комментарием. — Что я могу вам предложить?
Он не заметил, как намеренно она опустила слово «выпить». О да, она определенно играла в его игру, и поскольку Катрина относилась к нему холодно, он приветствовал такое отвлечение.
— Что бы вы порекомендовали, Тони?
Она облизнула блестящие губы, ее карие глаза почти пожирали его.
— То, что я хотела бы порекомендовать, нет в меню авиакомпании.
Он усмехнулся, поняв предложение.
— В таком случае я возьму Спрайт… на данный момент.
Она записала заказ в блокноте, а затем взглянула мимо него на Катрину, которая ни на что не обращала внимания, ее глаза все еще оставались закрыты, и она что-то слушала в наушниках.
— А вашей девушке что-нибудь принести? — спросила Тони, любопытно приподняв бровь.
Девушке. Это слово было ему настолько чуждо, не только в отношении Катрины, но и потому, что он никогда не оставался с женщиной достаточно долго, чтобы вступить в романтические или интимные отношения, выходящие за рамки одноразового секса, что и подразумевало это слово. Но он знал, к чему клонит Тони, даже несмотря на то, что она не выглядела слишком обеспокоенной, если он не свободен.
— Она не моя девушка, — заверил он хорошенькой стюардессе, хотя от этих слов, произнесенных в присутствии Катрины, почувствовал странный и неожиданный момент сожаления, не имевший для него абсолютно никакого смысла.
Тони ухмыльнулась ему.
— Приятно знать.
— Не уверен, чего она хочет, поэтому попрошу ее вызвать вас, когда проснется. — Или что там делала Катрина. Она явно его игнорировала, и он не собирался беспокоить ее и рисковать вновь вызвать на себя ее раздражительность.
Тони повернулась к Леви и Таре и тоже приняла их заказы на напитки, а затем направилась обратно к камбузу в передней части самолета. Через несколько минут она появилась снова, держа поднос с напитками, и начала раздавать их с первого ряда, пока снова не подошла к Мейсону.