— Надолго? — спросила Катрина, молясь, чтобы для Коннора это была временная остановка, и он скоро уедет.
— Он уволился из армии несколько месяцев назад и решил вернуться в Чикаго, — сказал Мейсон, и Катрина почувствовала, как давление в груди вернулось. — Сейчас он работает в магазине мотоциклов у своего приятеля, пока не найдет что-то более постоянное, но, насколько я понял, он остановился в этом районе.
Катрина знала, что у Коннора нет семьи, так что, да, теперь, когда он снова стал гражданским, вероятно, возобновит общение со старыми друзьями. Большую часть своей жизни он воспитывался в приемных семьях, и последнее, что она слышала, прямо перед тем, как он подался в морскую пехоту, то, что семья, в которой он жил, с облегчением восприняла его уход, потому что с ним было столько проблем. По словам Мейсона, в то время у Коннора имелось два варианта: либо пойти служить в армию и получать стабильную зарплату, либо стать бездомным, поскольку ему исполнилось восемнадцать и он больше не находился под опекой штата.
— Он спросил, не хочу ли я сходить с ним сегодня вечером в «Кинкейд», — сказал Мейсон. — Хочешь пойти с нами?
Она тут же покачала головой. Хотя ей и не нравилось, что Мейсон будет проводить много времени с Коннором, она не собиралась быть одной из тех подружек, которые не позволяют своему мужчине проводить время с друзьями. Она также не хотела объяснять свое отвращение к Коннору, потому что, если Мейсон потребует от Коннора объяснений, Катрина уже знала, какой будет его извращенная версия событий. И ее самый большой страх заключался в том, что Мейсон посмотрит на нее по-другому и будет относиться к ней иначе. Или, что еще хуже, — поверит лжи Коннора, как ее мать поверила лжи отчима. И это в конечном итоге уничтожит ее.
Нет, было лучше, вообще избегать всего, что имело отношение к Коннору, включая общение с ним в любом виде или форме.
— Думаю, я пас, — сказала она как можно вежливее, чтобы Мейсон не подверг сомнению ее решение. — У меня есть кое-какие дела после работы, и мне нужно сделать кое-что в квартире, так что иди один.
Он склонил голову набок, в его глазах отразилась теплота и привязанность.
— Тогда увидимся позже? После бара я приду к тебе.
Она кивнула.
— Конечно. Звучит неплохо.
Но позже тем же вечером, чем больше Катрина думала о том, как Мейсон проводит время с Коннором, а потом придет к ней и станет о нем рассказывать, она поняла, что ей этого не выдержать.
Поэтому вместо встречи она отправила Мейсону сообщение.
У меня разболелась голова, и я рано лягу спать. Увидимся утром.
Через несколько минут он ответил:
Уверена? Тебе нужно, чтобы я принес тебе что-нибудь? Я могу уйти прямо сейчас и быть у тебя через несколько минут.
У нее перехватило горло от такой заботы Мейсона, он готов покинуть бар, чтобы быть с ней — ей нужно было только попросить. Но, честно говоря, после событий этого дня ей хотелось побыть одной.
Я в порядке. Обещаю.
Безусловно, она лгала. Внутренне она была разбита. Возвращение Коннора разрыло старые воспоминания, превратив их в реальность, и Катрина не знала, каким образом с ней снова будет все в порядке.
Мейсон понятия не имел, что происходит с Катриной, но их отношения за считанные дни перешли от удивительного максимума к рекордно низкому минимуму. От того, что она проводила каждую ночь с ним, до оправданий, что у нее есть дела, что она устала или плохо себя чувствует и хочет спать в своей постели.
Первые несколько дней в этом не было ничего страшного. Но сегодня была пятница, начало выходных, обычно они вместе с Катриной чем-то занимались вместе, а вместо этого он сидел «У Кинкейда», потягивая пиво и ожидая, пока Коннор присоединится к нему, чтобы выпить, потому что Катрина оттолкнула его под предлогом того, что ей нужно поработать над дизайном по заказу клиента. Это могло быть правдой, но тот факт, что она настояла на том, чтобы остаться дома одна, расстроил Мейсона.
Он чувствовал, как она отстраняется от него эмоционально и физически, изолируется, и Мейсон совершенно не понимал причины. Когда он спрашивал, она всегда уверяла его, что с ней все в порядке, но они дружили достаточно долго, чтобы понимать, что Катрина не честна с ним. Даже когда он пытался спонтанно обнять или поцеловать ее, она напрягалась. Вся эта ситуация до чертиков пугала Мейсона, потому что он не знал, что случилось или что он сделал такого, чтобы так отдалить ее.