— Пять лет… Пять чертовых лет, — говорит парень, — Пять лет! Ты должен быть здесь! — его интонация меняется, — Слышишь? Так быть не должно! — со всей силы бьёт кулаками по перилам.
Парень кричит во весь голос.
У него истерика.
Я не знаю как быть в такой ситуации. Я не могла его отпустить, но сделала ли я лучше? И если да, то кому из нас?
С опаской подхожу к парню, пытаясь не показать свой страх, что сковывает моё тело цепями.
Хотя это невозможно.
Я боюсь.
И сейчас жалею, что не послушала парня и не отказалась от своей глупой затеи.
— Кирилл, — кричу я таким же тоном, привлекая внимание молодого человека.
Он обернулся, и до него словно дошло осознание, что я всё это время была рядом.
Будто кто-то пробудил его от ужасного сна.
Соловьев медленно сползает вниз по перегородке, закрывая глаза и едва слышно шепотом произносит: прости.
Не могу судить о правильности своего выбора, но я подошла к молодому человеку и присела рядом. Всем нужна поддержка, а ему она сейчас необходима. Не хочу говорить о том, что всё пройдёт и все проблемы со временем потеряют значимость. Смысла в жалости нет. Как и в словах, от которых хочется вывернуться наизнанку.
Он молчит. Кирилл смотрит на свой автомобиль и о чём-то думает. Мне не по себе. Это невозможно рассказать и передать чувства словами, но я боюсь чего-то, о чём сама понятия не имею.
— Он погиб пять лет назад, — я смотрю на парня, отчего он последовал моему примеру, столкнувшись со мной взглядом, — Мой брат погиб пять лет назад.
— Мне жаль, — шепчу, не представляя сколько боли он в себе держит.
— Да, всем жаль, — он вот-вот сорвётся, его голос постепенно осипает, — но не родителям. Они словно забыли его, разве так можно?
Ответить на этот вопрос не могу, не имею права.
— Кирилл…
— Твою мать, они просто забыли о нем, будто его никогда не было!
Я молчу, не позволяя себе построить диалог с парнем, чья судьба явно превосходит мою по всем параметрам боли.
— Один лишь взгляд говорит о том, что они помнят… Помнят, кто убил их сына.
От его слов по коже пробежал холодок. Страшно ли мне? Очень. Но я стараюсь держать себя в руках, не понимая о чем говорит Соловьёв.
— Кирилл, — я дотронулась до плеча молодого человека, в мыслях строя наш разговор по маленьким кирпичикам, — Не понимаю о чем ты, но ты не можешь корить себя.
— Поверь, уж я могу, — он улыбнулся, но не так как всегда. Сейчас он напоминал безумного шляпника из книги «Алиса в стране чудес», — Все видят меня таким, каким окружающим хочется меня видеть. Кирилл Соловьев… Богатый сынок знаменитых предков, ублюдок и моральный урод от которого стоит держаться подальше, — говорит он, наблюдая за мной, — Нелли, ты ведь тоже боишься меня?
— Ч-что?
— Боишься? — снова спросил он. Наверное, нужно ответить правду, но не могу. Это ведь окончательно его убьет.
— Я не знаю что происходит с тобой, но нет, не боюсь, — набравшись храбрости, ответила я парню.
— Ложь…
— Кирилл…
— Забудь, — он вытер руковом правую щеку, а затем встал и посмотрел на трассу, — Если не против, я мог бы отвезти тебя домой.
Уехать домой и оставить его одного? Чтобы он снова что-то натворил, а я до конца жизни винила себя, что вовремя не оказалась рядом? Нет уж, увольте.
Тем более, я и сама не понимаю, но сейчас хочется быть рядом с этим человеком. Да, в этой жизни у каждого проблем хватает, но мне нужно помочь этому парню. Пусть моя помощь будет не профессиональной, но я сделаю все возможное, чтобы заставить его поверить в то, что он ни в чем не виновен. Я в это верю. Как бы он не пытался доказать другое.
— Нет.
— Что? — опешил Кирилл.
— Я еду с тобой.
Он пытается понять насколько мои слова серьезны, но убедившись, что я не лгу, улыбается уголками губ и молча подаёт мне руку.
До домика мы добрались быстро. Парень снова молчал, а я не пыталась вытрясти из него душу, успокаивая собственное любопытство. Если посчитает нужным, сам все расскажет.
— Надеюсь в этот раз обойдемся без сюрпризов, — проговорил он, оглядывая территорию.
Мне стоит только догадываться о смысле слов, но, кажется, я понимаю о чем он, ведь наша прошлая поездка кончилась семейными разборками и обидами.
Кирилл пропустил меня внутрь, закрывая за нами дверь на ключ.
Волнение в теле присутвует, но никакой паники нет, словно я на подсознательном мышлении понимаю, что парень не причит вреда. Он может быть занозой и грубияном, но уж точно не психопатом. Пришлось убедиться в этом на собственном опыте.