Дмитрий толкает Еву локтем, что привлекает мое внимание к ним, когда он шепчет ей на ухо.
Щеки Евы краснеют, показывая, что он сказал что-то неуместное. Дмитрий известен тем, что постоянно флиртует с девушками.
— Дмитрий, — рявкаю я.
Он подпрыгивает, выпрямляясь в кресле.
Я скрещиваю руки на груди.
— Если тебе есть что сказать, расскажи всему классу.
На его губах появляется легкая ухмылка.
— Не думаю, что вам понравится то, что я сказал, профессор.
Моя кровь нагревается от выражения его лица, заставляя кипеть под кожей. Я готов взорваться, гнев переполняет меня. Я шагаю к ним, и кладу руки на его стол.
Дмитрий съеживается на своем стуле, когда я нависаю над ним.
— Повтори то, что ты сказал сейчас.
Несмотря на свое дерзкое поведение минуту назад, он бледнеет. Он только болтает и не кусается.
— Я сказал, что с удовольствием поприветствую Еву в академии после занятий в моей комнате в общежитии.
Меня пронзает зеленая ревность от того, что он даже подумал о том, чтобы сделать к ней шаг.
Класс смеется над его комментарием.
— Вон. — рявкаю я.
Дмитрий хмурит брови.
— Профессор?
— Неуважительно так разговаривать с женщиной. — Я киваю в сторону двери. — У профессора Ниткина свободное окно. Скажешь ему, что я послал тебя.
Дмитрий бледнеет, глядя на меня с недоверием.
— Не слишком ли это строгое..
Я хлопаю руками по столу.
— Сейчас же, или я буду посылать тебя к нему каждый день, пока ты не усвоишь урок.
Дмитрий встает, собирает свои книги и выходит из комнаты. Когда я возвращаю свое внимание к классу, все лица выглядят потрясенными. Гаврил Ниткин — наш самый страшный профессор, так как он садист по части телесных наказаний. Даже самые безжалостные ученики боятся быть наказанными им.
Я хлопаю в ладони.
— Кто-то еще хочет сказать что-нибудь унизительное своим одноклассникам? — спрашиваю я, оставаясь стоять перед Евой.
Тишина оглушает в то время, как она удивленно смотрит на меня. Я позволяю своему взгляду переместиться на нее на несколько мгновений, наблюдая, как сильнее краснеют ее щеки, а грудь неистово поднимается и опускается.
— Хорошо, — говорю я, когда все молчат. — Я хочу, чтобы вы прочитали с пятьдесят шестой по шестьдесят пятую страницу. — Я отворачиваюсь от Евы, возвращаюсь к своему столу, и сажусь за него.
Мое суровое наказание для Дмитрия необычно, и я знаю, что если бы он сказал это любой другой девушке в этой комнате, моя реакция была бы другой. Чистая ревность подняла свою уродливую голову, вызвав еще больше вопросов о моих сомнительных побуждениях к Еве. Я никогда не испытывал такого внутреннего влечения к женщине до того, как увидел ее. Она у меня под кожей, а это ужасное осложнение, которое мне не нужно.
Я замечаю, как Джинни наклоняется и снова что-то бормочет Аните.
— В тишине, если только не хотите присоединиться к Дмитрию. — Я пристально смотрю на них, заставляя их заткнуться.
Я возвращаюсь к своему столу и сажусь за него, обнаруживая, что мое внимание приковано прямо к Еве. Ее щеки все еще пылают, а волосы немного растрепаны с тех пор, как она нервно провела по ним пальцами. Все в ней заманчиво в худшем смысле этого слова.
Я намерен втянуть семью Евы в скандал, но не себя вместе с ними. Если бы я вступил в сексуальные отношения со студенткой, репутация академии пошатнулась бы.
Моим первоначальным намерением было использовать Арчера Дэниелса. Однако это проблематично, когда моя ревность поднимает свою уродливую голову. Это ставит меня в затруднительное положение, так как я не знаю, как использовать это соблазнительное создание, чтобы отомстить.
Весь класс читает книгу, включая Еву, которая выглядит потерянной на страницах, ее глаза следят за словами с широко раскрытыми глазами и невинным удивлением.
Книга противоречива, поэтому мы используем ее здесь. В ней подробно описывается величие, проявленное безжалостными тиранами из истории. Мужчины и женщины, которых большинство людей считают бесчеловечными монстрами, но мы можем многому научиться у их прошлого руководства относительно управления преступной организацией в современном мире.
Наталья заканчивает чтение.
— После этого я хочу, чтобы вы написали короткое двухстраничное эссе в пользу одного из лидеров, о котором вы только что прочитали и который вас больше всего вдохновляет.
Ева хмурит брови, отрывает глаза от книги и переворачивает страницу в блокноте. Мое сердце учащенно бьется, когда я отслеживаю каждое изящное движение, которое она делает, поднимая ручку и невинно постукивая ею по нижней губе. Картина невыносима, так как все, о чем я могу думать, это о том, как мой твердый член раздвигает их, когда я ввожу его внутрь.