Я качаю головой.
— Нет, я бы предпочла, чтобы были только мы.
— Ты редкая жемчужина, знаешь это? Большинство девушек не терпели бы ничего, кроме самой большой свадьбы, какая только возможна.
— Ну, я не большинство девушек.
— Да, ты не такая. — Он целует тыльную сторону моей ладони, посылая дрожь по позвоночнику.
— Во сколько мы завтра поженимся?
— Священник согласился на венчание в полдень в школьной часовне.
Я тяжело сглатываю, так как в последний раз, когда я была в этой часовне, он заставил меня оттирать кровь с пола.
— Тем не менее, я все еще зла на тебя за то, что ты устроил мне все эти наказания, когда знал, что я говорю правду. — Я сужаю глаза на него. — Зачем ты это сделал?
Оак проводит рукой по своим растрепанным волосам, вздыхая.
— Честно говоря, это был хороший повод прикоснуться к тебе. Это единственная причина. — Он хватает меня за руку и сжимает. — Я не святой, Ева. Темнота — это часть меня, и я борюсь с ней каждый божий день. — Его глаза ищут мои. — Вот почему мне нравится наказывать тебя. — Он хрустит шеей. — Мне нравится причинять тебе боль, даже несмотря на то, что я хочу защитить тебя от всех остальных.
Я беру его за руку и сжимаю.
— Тебе повезло, что я, кажется, получаю удовольствие от боли, не так ли? — Спрашиваю, понимая, что его наказание было способом утолить его желание ко мне.
Хотя я ненавидела то, что он не слушал меня, когда я говорила ему правду, в глубине души я хотела, чтобы он наказывал и прикасался ко мне, поскольку так чувствовала себя ближе к нему.
Я замечаю медальон, который он носит на шее, свисающий поверх рубашки, и провожу пальцами по металлу.
— Это семейная реликвия?
Оак смотрит на медальон с печалью в глазах.
— Он принадлежал моему деду, человеку, который подарил моей бабушке это кольцо. — Он указывает на обручальное кольцо на моем пальце. — Он оставил его мне в своем завещании, и это единственная собственность, кроме кольца, которую я оставил при себе после побега из Неаполя.
— Он красивый. — Я рассматриваю его поближе, замечая, что на нем выгравированы слова. — Что там написано?
— Это семейный девиз, который гласит: "Кровь нас связывает, кровь нас закаляет". — Он с болью произносит эти слова. — Я разорвал эту связь в тот момент, когда бежал из Италии, но сделал бы это снова, если бы пришлось.
Я чувствую, что его эмоции по поводу своей семьи примерно такие же запутанные, как и мои.
— У тебя были братья или сестры?
Он кивает.
— Да, брат и сестра. Бенито и Адриа.
— Ты скучаешь по ним?
Его челюсть сжимается.
— Разумеется, но я сделал то, что должен был, когда уходил. — Он тяжело сглатывает. — Я не хочу больше говорить о своей семье.
— Конечно. Почему бы нам не посмотреть тот фильм, который мы пытались смотреть на Рождество? — Я спрашиваю.
Он усмехается.
— Хорошо, обещаю, что на этот раз буду внимателен.
Я беру пульт, устраиваюсь поудобнее, завернувшись в его объятия, и включаю фильм, чувствуя себя счастливой, что уже завтра смогу назвать этого человека своим мужем.

Я кручу пальцами волосы, глядя на свое отражение в зеркале, и с трудом верю, что сегодня пойду к алтарю и выйду замуж за директора своей школы.
Профессор Дэниелс будет присутствовать на церемонии, что кажется немного странным, но, по-видимому, он самый близкий друг Оака.
Это безумие. Я даже представить не могу, что скажут Наталья, Камилла и Адрианна, когда я сообщу им новости в начале следующего семестра.
Позади меня женщина прочищает горло, вынуждая меня повернуться.
— Ты готова? — спрашивает она. Я думаю, что она флорист, поскольку сжимает в руках букет белых роз.
Я киваю в ответ, и она входит в маленькую раздевалку рядом со школьной часовней.
— Это для тебя.
Я улыбаюсь.
— Спасибо.
Она кивает, а затем ее брови хмурятся.
— Где твои родители?
Я прищуриваюсь, глядя на нее.
— Они не смогли приехать, — лгу я.
— Мне жаль это слышать. — Она поворачивается, чтобы уйти. — Удачи.
Я ничего не отвечаю, снова глядя на себя в зеркало. Брак — это не то, о чем я когда-либо думала, и теперь я выхожу замуж. Многие девушки мечтают о своей свадьбе как о каком-то грандиозном и волшебном событии, но для меня это худшее представление о церемонии. Маленькая свадьба, на которой присутствует только мужчина, которого я люблю, и один свидетель, звучит как рай.