Ева подходит ближе ко мне, скрещивая руки на груди.
— Вы оба мертвы для меня. С таким же успехом вы могли бы усыновить какого-нибудь ребенка, который захочет участвовать в ваших планах.
Ее мать ахает, выглядя шокированной словами дочери.
Чего она ожидала?
Ее едва ли можно назвать матерью из-за того, как она обращается с Евой. Это гребаный позор.
Я прочищаю горло.
— Если ты застрелишь меня, тебе придется иметь дело с катастрофическими последствиями.
Глаза Джейми сужаются.
— Если ты не вернешь мне дочь, у меня не останется выбора. — Он делает шаг вперед, заставляя меня напрячься. — У тебя много власти, Оак, но и у меня тоже.
В этот момент в дверь входит Арчер, пугая Джейми и Анджелу, поскольку он направляет пистолет на Джейми, а не на меня.
— Что, черт возьми, здесь происходит?
Он поднимает руки вверх, когда замечает, что Кармайкл целится в него. Тот отвлекается как нельзя более вовремя. Я бросаюсь вперед и выхватываю пистолет прямо из рук Джейми. От удара он падает на пол, а я направляю пистолет прямо ему в лицо.
— Не двигайся, блядь, — рычу я.
Позади меня взводится курок, и я замираю, оглядываясь через плечо.
Анджела Кармайкл держит крошечный пистолет и целится мне в спину.
— Опусти оружие, Оак, — приказывает она.
Я качаю головой.
— Мы зашли в тупик. Я могу выстрелить твоему мужу в лицо и не промахнуться. Вопрос в том, убьет ли меня твой выстрел?
Ева задыхается.
— Нет, Оак, не опускайся до их уровня.
Я ненавижу то, что она права. Возможно, мой отец и заставил меня убивать в юном возрасте, но я не делал ничего подобного с тех пор, как покинул Италию. Я отступаю, чтобы разглядеть ее получше. Если я нажму на курок, значит, ничем не отличаюсь от ее родителей.
— Анджела, опусти пистолет, а я опущу свой. — Я показываю на ствол в руке.
— Мама, делай, как он говорит, — настаивает Ева, что, кажется, только приводит ее мать в ярость.
— Ты никчемное маленькое отродье. — Она бьет Еву по лицу свободной рукой, поджигая мою кровь.
— Не трогай мою жену, — рычу я, свирепо глядя на нее. — Ты хочешь, чтобы я застрелил твоего мужа?
Ева пятится от матери, в ее глазах вспыхивает ненависть.
— Ты жалкое подобие матери, — бормочет она.
Анджела сердито смотрит на нее.
— Ты худшая дочь, которую я могла бы себе пожелать. — Она указывает на нее пальцем. — Хотела бы я, чтобы ты умерла вместо своего брата.
Лицо Евы искажается от боли. Пусть она ненавидит своих родителей, но они все еще могут причинить ей боль, вонзая в спину ножи. В ее глазах появляются слезы.
— Анджела, я сказал, опусти пистолет, — повторяю, сохраняя свой голос спокойным. — Давай поговорим об этом как взрослые люди.
— Взрослые люди! — кричит она, явно в истерике. — Тебе тридцать два года, а ты только что женился на восемнадцатилетней. — Ее глаза сужаются. — Ты, блядь, больной извращенец, которого нужно остановить на корню.
— Заткнись, мама, — рычит Ева, делая шаг к ней. — Опусти пистолет и перестань быть гребаной сукой.
— Как ты смеешь так со мной разговаривать? — Она поворачивается и целится из пистолета в Еву, что выводит меня из себя. — Я привела тебя в этот долбаный мир, и будь я проклята, если не смогу забрать тебя из него. — Ее палец зависает над спусковым крючком, весь пистолет дрожит в ее руке.
— Анджела, не будь такой глупой, — говорит Джейми, в его глазах неподдельный страх.
Я за милю могу определить, кто из них не в себе, и Анджела готова убить свою дочь, я уверен в этом. Прежде чем у нее появляется шанс, я бросаюсь на неё, привлекая ее внимание обратно к себе.
— Я скорее умру, чем ты застрелишь мою жену, — рычу.
Раздается выстрел, когда она нажимает на курок, целясь в меня. Боль разрывает мое левое плечо, и я в агонии падаю на пол.
Через мгновение раздаются два выстрела, но я не знаю, кто стрелял.
— Оак, — зовет Ева, бросаясь ко мне.
Я сажусь.
— Я в порядке. — Я оглядываюсь и вижу, что Анджела лежит в луже собственной крови, пуля прошла прямо через центр её лба. — Кто стрелял в твою маму?
— Арчер, — говорит она, кивая в сторону моего лучшего друга, который держит в руках пистолет.
Его глаза расширяются, когда он видит, что мы смотрим на него, и он бросается на помощь.
— Оак, извини, я просто.. — Он содрогается. — Я отреагировал инстинктивно.
Я хмурю брови.
— За что ты извиняешься?
Он бросает взгляд на мертвое тело Анджелы.
— Я никогда раньше никого не убивал.
— Однако у тебя отличный выстрел, — говорит Ева.