По экипажу комсорга роты равнялись и другие танкисты. На одном из перекрестков улиц скопились колонны грузовых, автомашин противника. Образовалась пробка. Выполняя приказ командиров танков, механики-водители Н. А. Дарбинян, С. С. Мацапура и другие с разных направлений атаковали эти колонны и разгромили их. Враг лишился здесь 110 автомашин.
В первых рядах штурмовавших город находились коммунисты и комсомольцы. Они появлялись там, где особенно упорно сопротивлялся враг, где складывалась наиболее опасная обстановка. Комсорг мотострелкового батальона младший лейтенант Ф. Г. Гладков шел в атаку вместе с бойцами одного из подразделений. Случилось так, что в разгар боя был тяжело ранен командир роты.
— Командование ротой беру на себя, — передал младший лейтенант Гладков командирам взводов.
Личный состав роты под командованием офицера Гладкова предпринял энергичный штурм железнодорожной станции. Вскоре мотострелки ворвались в станционное здание и выбили оттуда гитлеровцев.
Своим бесстрашием, горячим призывным словом увлекал воинов вперед и комсорг танкового батальона старший сержант Киреев. Он уничтожил трех гитлеровских офицеров и взял в плен 12 солдат. В ходе атак геройски погиб ветеран бригады командир танковой роты капитан Карпенко. Узнав об этом, Киреев подбежал к степе углового здания и написал крупными буквами: «Танкисты и автоматчика! Гитлеровцы убили нашего капитана Карпенко. Отомстим за смерть любимого командира!»
Мимо стены продвигалось подкрепление. И каждый воин поворачивал голову в сторону надписи. Простые, емкие слова звали в бой, наполняли сердца солдат и командиров гневом и решимостью одолеть врага. Механики-водители увеличивали скорость, шире становился шаг мотострелков. Их руки тверже сжимали оружие…
Старший сержант Киреев находился в первых рядах атакующих. Вскоре танкисты выполнили боевую задачу, но комсорга Киреева с ними уже не было: он пал смертью храбрых.
Свидетелем гибели коммуниста Киреева был командир взвода младший лейтенант Килшев. Перед боем подал он заявление о приеме в ряды ВКП(б) и шел в атаку, считая себя коммунистом. Умело, расчетливо и грамотно руководил он действиями взвода, а в минуты затишья организовал выпуск боевого листка о подвиге старшего сержанта Киреева.
Подчиненные младшего лейтенанта уничтожили до двух десятков гитлеровцев, а четырнадцать взяли в плен. После боя отважный командир был единогласно принят кандидатом в члены ВКП(б).
В разгар наступления майор А. Н. Кульбякин получил донесение от разведчиков: в Сохачеве обнаружен концлагерь, в котором находится несколько сот советских военнопленных. Командир батальона знал, что гитлеровцы участили зверские расправы над советскими пленными. Он не стал медлить, тут же поручил своему заместителю капитану Ф. Ф. Гладушу захватить концлагерь и подчинил ему танковую роту старшего лейтенанта А. А. Аматуни и взвод автоматчиков.
Поставленная задача была выполнена в течение часа. Танки, которыми управляли С. С. Мацапура, Н. А. Дарбинян и другие механики-водители, в разных местах свалили столбы высокого проволочного заграждения и разбили железные ворота. Автоматчики быстро проникли на территорию концлагеря и уничтожили охрану. И вот уже в ярких лучах танковых фар видны изможденные лица узников, выбежавших навстречу освободителям. Из фашистских застенков было вырвано 250 военнопленных и 180 других советских граждан, угнанных оккупантами на каторгу.
Освобожденные окружили танкистов и автоматчиков, со слезами радости благодарили своих спасителей. Но торжествовать некогда: в городе еще хозяйничали гитлеровцы. Они пытались прорваться к лагерю. Капитан Гладуш организовал его круговую оборону.
В боях за Сохачев получил тяжелое ранение помощник начальника политотдела бригады по комсомольской работе старший лейтенант Векшин. Врачи корпусного медсанбата, куда он был доставлен, осмотрев рану, пришли к заключению: необходимо срочное переливание крови. Но, как назло, консервированной крови под рукой не оказалось, а нужная группа была лишь у старшей медсестры лейтенанта медицинской службы А. Ф. Логиновой. Хирург молча посмотрел на девушку. Комсомолка Тоня Логинова двое суток не покидала операционную, она отдала Векшину 250 граммов крови — ровно столько, сколько нужно было, чтобы возвратить ему жизнь. Вопреки всем правилам, по которым ей полагался хотя бы короткий отдых, пошла к операционному столу. Поток раненых не прекращался.