Однако враг не смирился с этим. Подбросив свежие резервы, он возобновил атаки. Шухардин доносил по рации комбригу: «Противник наседает, создалась угроза захвата переправы. Прошу помощи…» Эта тревожная весть пришла в штаб бригады в то время, когда все ее подразделения были связаны боем в западной части Быдгоща. У комбрига не оставалось никаких резервов. Полковник Копылов смог лишь подбодрить Шухардина: «Держись, мы скоро вернемся». И гвардейцы, напрягая силы, держались до последнего.
Только во второй половине дня в распоряжение Шухардина стали прибывать подкрепления. Их удалось с трудом наскрести за счет резервов различных частей, ведущих наступление на других участках. На помощь боевым друзьям форсированным маршем двинулись к Накелю танкисты и мотострелки подразделений майора Н. А. Стефанчикова, капитана Н. Г. Зинченко, старших лейтенантов И. С. Овсиенко, Н. С. Генералова, артиллеристы подполковника С. А. Бахолдина. Для руководства сводной группой подразделений командир корпуса направил в район Накеля своего заместителя Героя Советского Союза полковника А. И. Шевченко.
Прибывшие подкрепления с ходу вступили в бой и отбросили гитлеровцев от переправы. Но ликовать было рано. Враг не унимался, вводил в бой свежие резервы. Наращивая удары, он в течение дня несколько раз пытался вернуть Накель и восстановить утраченное положение на оборонительном рубеже по северному берегу р. Нотець.
Бои шли с переменным успехом. Отдельные кварталы и дома несколько раз переходили из рук в руки. В тяжелых условиях полковник Шевченко, несмотря на тяжелое ранение, продолжал твердо управлять сводной группой подразделений. Он не покинул поле боя до тех пор, пока не ослабли атаки противника. Гвардейцы выстояли. Цель глубокого обходного маневра была достигнута.
Все же противнику в тот день удалось заполнить брешь в своей обороне севернее Накеля, через которую прорвался разведотряд майора Дикуна. Он оказался отрезанным от своей армии.
Ведя стремительное наступление, воины нашей армии в районе города Шубин освободили из фашистского плена более четырехсот американских и английских солдат и офицеров.
Как только наши самоходные установки с десантниками ворвались в хутор около Шубина, где располагался лагерь военнопленных, воины увидели необычную картину. К ним навстречу бежали какие-то люди в незнакомой форме. Они приветливо махали руками, что-то кричали, но из-за шума моторов трудно было что-нибудь расслышать. Командир головной машины приказал заглушить мотор. Он приоткрыл люк, выбрался наружу и сразу же попал в тесное кольцо ликующих людей.
— Ура, Россия! Мы американцы, пленные, — неслись возгласы на ломаном русском языке.
Наши бойцы, американцы и англичане сразу нашли общий язык.
Появились и переводчики. Освобожденные рассказывали о тяжелой жизни в фашистском плену, о том, каким унижениям и оскорблениям со стороны гитлеровцев они подвергались.
— Большое спасибо русской армии, — сказал один из полковников, обращаясь к своим освободителям. — Вы спасли нас от неволи, от погибели. У ваших солдат и офицеров — настоящий боевой дух. Вы воюете доблестно…
Наши воины проявили дружескую заботу об американских и английских солдатах и офицерах, вырванных из плена. Все они тут же были обеспечены продуктами питания. Нуждающимся была оказана медицинская помощь, больные сразу помещались в госпитали. Через некоторое время все бывшие военнопленные союзных стран, несмотря на то, что наши танковые части испытывали трудности из-за недостатка автотранспорта и горючего, были эвакуированы на автомашинах и бронетранспортерах из зоны боевых действий в безопасный тыловой район.
Утром 21 января полевому управлению армии предстояло передислоцироваться на новый командный пункт в село Тальново. Как и положено, предварительно туда была выслана группа офицеров оперативного и других отделов штаба армии со средствами связи и взводом охраны. Она установила связь по радио с КП фронта и корпусов, а также готовила места для размещения штаба, политотдела и служб управления.
На новый КП решил переехать и я. В обозначенном пункте наша машина свернула с большого шоссе на рокадное и направилась к Тальнову с юга. И вдруг в селе послышалась ружейно-пулеметная стрельба. Остановились, начали внимательно осматриваться. Мой ординарец рядовой Абсадаров предусмотрительно достал из-под заднего сиденья плотно завернутые в брезент три автомата, карабин и гранаты. Все это оказалось как нельзя кстати. Вскоре увидели, что из ближайшего леса к дороге двигалась, ведя на ходу огонь, группа вражеских пехотинцев. Мы быстро выбрали удобную позицию, залегли и открыли огонь. Гитлеровцы укрылись за небольшой возвышенностью. Завязалась перестрелка. Мы особенно не унывали. Ведь нас было четверо и патронов имелось достаточно.