Вернувшись в тот день на КП армии, я доложил по телефону о своих впечатлениях начальнику политуправления фронта генерал-лейтенанту С. Ф. Галаджеву. Он выслушал внимательно, а затем стал расспрашивать обо всем подробно, интересовался даже деталями. Он выразил удовлетворение проведенной нашими командирами и политработниками партийно-политической работой, в то же время предупредил, что в случае проявления каких-либо эксцессов по отношению к мирному немецкому населению их необходимо немедленно и твердо пресекать.
Но ни к каким мерам нам не потребовалось прибегать. Тот факт, что немецкое население в основном прекратило бегство на запад и оставалось в городах и селах, мы оценивали как положительное явление. Значит, гражданские немцы, кроме всего прочего, потеряли веру в лживую геббельсовскую пропаганду, беспрестанно пугавшую их вымыслами о «большевистских зверствах». Она окончательно была подорвана, когда наши воины стали оказывать помощь голодающим и оставшимся без крова детям, старикам и женщинам.
Не завоевателем ступил наш воин на немецкую землю. Он пришел сюда только чтобы покарать тех, кто принес многим народам неисчислимые беды и страдания.
Танки выходят к Одеру
Гул могучей поступи советских танков у границы фашистской Германии заставил содрогнуться фашистских главарей, отсиживавшихся за толстыми стенами подземных убежищ Цоссена и имперской канцелярии в Берлине. Встревоженный событиями тех дней, начальник германского генерального штаба сухопутных сил Гудериан обратился с воззванием к немецко-фашистским войскам, прикрывавшим Германию с востока. Он призывал и заклинал их лечь костьми, но остановить наступление советских танков.
«Солдаты Восточного фронта! — говорилось в воззвании. — Вторую неделю мы ведем тяжелую борьбу с продвигающимся вперед противником. Глубокие вклинения Советов возникли благодаря продвижению бронированных боевых групп. Они должны быть немедленно устранены. Не дайте обмануть себя потерей территории! У командования есть ясный план. Оно держит в руках управление всеми соединениями и определит время начала контрнаступления. Нужно повсюду и немедленно положить конец сталинским танкам. Танк Т-34 не является непреодолимым! Докажите всему миру, что немецкая воля к сопротивлению не сломлена. Вся Германия смотрит на вас!»[10]
Но Гудериан врал, утверждая, что гитлеровское командование «держит в руках управление всеми соединениями…». Судя по трофейным штабным документам, к тому времени действовавшие только перед 2-й гвардейской танковой армией 45, 6 и 73-я пехотные дивизии на картах штаба сухопутных сил неоднократно отмечались в числе соединений, местонахождение которых не установлено. В действительности же они, как и многие другие дивизии противника, вместе со штабами были тогда полностью разгромлены нашими войсками. Докладывать о своем «местонахождении» было просто некому…
Гитлеровское командование спешно принимало меры для усиления обороны севернее и западнее Нотеци, в пограничных укреплениях, на дальних и ближних подступах к Одеру. Особое внимание враг уделял одерскому оборонительному рубежу. Наши летчики, несмотря на снегопады и низкие туманы, все-таки пробивались к. Одеру и вели разведку. Они докладывали, что на западном берегу реки в районе Кюстрина гитлеровцы ведут земляные работы — роют траншеи и котлованы для дотов, подвозят лесоматериалы. Из всего было видно, что фашисты намерены надежно прикрыть с востока подступы к Берлину.
По данным разведки противник выдвинул северо-западнее города Быдгощ свежие пехотные и танковые соединения. Для усиления борьбы с нашими танками в городе Шнайдемюль был образован центр по формированию самокатных истребительно-противотанковых команд. В состав таких команд входили 1 офицер, 1 унтер-офицер и 8 солдат-добровольцев. Они были вооружены винтовками и фаустпатронами. К 25 января центр должен был скомплектовать 300 таких команд. Намечалось сформировать и танкоистребительную дивизию из частей, вооруженных фаустпатронами. Однако все эти усилия не принесли должных результатов. Как увидит читатель, советские войска лишили врага возможности осуществить свои планы.
В ночь на 27 января 2-я гвардейская танковая армия получила от командования фронта новую задачу: силами 9-го танкового и 1-го механизированного корпусов не позднее 29–30 января выйти на Одер и захватить западный берег реки на участке между Цеденом и Кюстрином. 12-му танковому корпусу надлежало обойти Шнайдемюль с юга и наступать в северо-западном направлении на Дойч-Кроне. Частью сил он должен был содействовать стрелковым соединениям 61-й армии в окружении Шнайдемюля. Тем самым корпус обеспечивал открытый правый фланг армии на направлении Дойч-Кроне, Чарнкув.