— Да-да, проверьте, — майор прикрыл ладонью трубку, ожидая новых, более точных данных с соседней заставы. — Скажите, чтобы были начеку.
Он кивнул, и Козлов поспешил в казарму.
Солдаты успели уже одеться, разобрать из пирамиды оружие и сейчас получали у старшины патроны. Переговаривались шепотом — то ли боялись помешать старшине, то ли сказывалась пограничная привычка. Увидев старшего лейтенанта, они вообще замолкли. В казарме слышался только металлический шелест вкладываемых в магазины патронов.
— Ефрейтор Волков! — позвал Козлов. — Ко мне!
— Есть, товарищ старший лейтенант! — И рослый солдат шагнул вперед.
— Постройте тревожную группу во дворе.
На улице еще было темно, но это была та темень, из которой уже проступали первые признаки близкого рассвета. Он разбавлял отступавшую ночь мельчайшими брызгами, их трудно было уловить глазом, но ощутить, почувствовать как-то уже можно было. Ленивое, медленное движение воздуха приносило с материка усиленные ночной свежестью запахи сосны и ели вперемешку с запахами гари: третьего дня кто-то поджег лес. Заставе пришлось часть сил бросить на пожар, распространившийся неширокой полосой вдоль берега. Огонь укротили, но причину поджога так и не выяснили: кто, с какой целью? Не для того ли, чтобы отвлечь внимание от границы? Во всяком случае пограничники не настолько наивны. Козлов и в эти дни высылал столько нарядов, сколько считал нужным. Дым, стлавшийся низко над берегом, слепил глаза, противно щекотал в носу, до удушья сжимал горло, но люди не оставляли дозорных троп и наблюдательных вышек.
Построив солдат, ефрейтор Волков встал на правом фланге. Старший лейтенант подошел к нему первому, спросил, как обычно, здоров ли, все ли захватил — от патронов до индивидуального пакета, — затем перешел к следующему. Так он проверил каждого.
— Повоюем, товарищ старший лейтенант? — спросил Волков.
— Может, и повоюем, — в тон ему ответил Козлов. — Готовы?
— Так точно! — Волков всегда отвечал командиру с молодцеватостью и даже лихостью.
Приободрились, подтянулись, заулыбались в строю.
— Все готовы? — спросил начальник заставы.
Ответили дружно, в один голос:
— Так точно, товарищ старший лейтенант.
— Вот и хорошо! — Козлов еще раз прошел вдоль строя и, приказав ждать его, направился в дежурную комнату.
Майор все еще разговаривал по телефону. Он глазами предложил начальнику заставы подождать — обстановка, видимо, прояснялась. Козлов встал у стола и, пока майор занимался своим делом, мысленно прикидывал, где должны находиться сейчас высланные на ночь дозоры, какой участок прикрыт менее надежно, к какому месту на побережье может подойти лодка с нарушителями. В районе мыса? Вряд ли, слишком заметен. У причала? Тоже исключено, причал охраняется. Тогда, возможно, левее, там, где много осоки и кустарников? Пожалуй, там, именно там. Но как далеко это от здания заставы? Сколько времени понадобится тревожной группе? И он стал в уме высчитывать расстояние и определять время.
Становилось совершенно ясно, что перехватить нарушителей он успеет при любых обстоятельствах. Это успокоило старшего лейтенанта, и он, сняв фуражку, присел на табурет. Почему-то вдруг захотелось хотя бы на секунду заскочить домой. С вечера он не собирался заходить, жене не обещал, да она и не надеется, сама хорошо знает, как он сейчас занят. А вот, поди ж ты, ни с того ни с сего потянуло… Впрочем, последнее время такое случалось частенько. Причиной всему Юрка. Что же, что ему только четвертый месяц. Сын! Растет сын! Смотрит на тебя твоими же глазенками, агукает, точно разговаривает с тобой, тянется к тебе ручонками…
— Михаил Матвеевич, — майор положил наконец трубку, — ты не ошибся. По всем данным, идут к тебе.
— Расстояние? — быстро опомнясь от раздумья, спросил Козлов.
— Около двух миль.
Козлов потянулся к телефону.
— Не надо, Михаил Матвеевич, — майор придержал его руку. — С нарядами свяжусь сам. Все, что надо, скажу. Доверяешь? — он улыбнулся. — А тебе пора — чем раньше, тем лучше. Расположись с людьми правее причала, они идут сейчас точно на причал, но этот курс неокончательный.
— Я думаю так же.
— Ну и хорошо.
Козлов привычным жестом поправил густые черные волосы, придававшие его смуглому с мягкими округлыми чертами лицу солидный вид, надел фуражку и, молодцевато козырнув, решительно направился к выходу. Уже перешагнув порог, услышал просьбу майора:
— Почаще звони мне…