— А то как же… В самой крепости сражались. Целая застава. Девятая. Может, слыхал про лейтенанта Кижеватова? Он этой заставой командовал. До войны его солдаты государственную границу по Западному Бугу охраняли, а как только началось — отошли в крепость. Их казарма у Тереспольских ворот находилась, там они и оборону заняли. Фашисты попытались через ворота с ходу в крепость ворваться, не вышло. Кижеватовцы стояли насмерть.
Много дней и ночей продолжалась осада крепости, одна вражеская атака сменялась другой. В яростных схватках застава теряла своих бойцов, но от Тереспольских ворот не отступала ни на шаг. Не сумев одолеть пограничников силой, немцы пошли на хитрость, попытались вступить с лейтенантом Кижеватовым в переговоры. Парламентер был настроен оптимистически, он верил в успех своей миссии.
— Мое командование предлагает русским пограничникам немедленно капитулировать, — заявил он, приблизившись с белым флагом. — Офицеру и его солдатам будет сохранена жизнь.
— Капитулировать? — вспыхнул Кижеватов. — Предать Родину? Нет, этого вы от нас не дождетесь. Позорной капитуляции мы предпочтем смерть в бою.
И в подтверждение этих слов дружно застрочили автоматы.
«Когда я вырасту, — дал себе слово Валерик, возвращаясь с этой необычной экскурсии, — я тоже пойду в пограничники».
Прошли годы, Валерий вырос, наступил и его черед идти на службу. В военкомате, на призывной комиссии, Самохвалов откровенно сказал о своем искреннем желании. Его, конечно, внимательно выслушали, одобрили выбор, а вот решили почему-то иначе, — видимо, на то была какая-то важная причина. Так что на пункт сбора новобранцев Валерий отправился вконец расстроенный. Служить Родине, слов нет, он готов где угодно, в любом роде войск, но как ему расстаться со своей заветной мечтой? Сидела она в нем глубоко, прочно. И Валерий решился. На построении он вместе с отцом подошел к капитану-пограничнику.
— Тут такое дело… — начал Василий Григорьевич.
— Сына провожаете? — спросил капитан.
— Так точно! — ответил тот с явной поспешностью.
— Куда же? — капитан с ног до головы оглядел Валерия. — В погранвойска, конечно?
— Никак нет, — проговорил Валерий и замялся. — Я очень хотел, но в военкомате по-иному решили. Сказали, что воинская служба везде почетна.
— Мне тоже в свое время так сказали, — с нескрываемым сочувствием проговорил капитан. — Но на границе служил мой старший брат, и я считал своим долгом прийти к нему на смену. Толково объяснил это комиссии. И, как видишь, помогло. Может, еще попробуешь? Да и я похлопочу. Кстати, у меня в команде образовалась одна вакансия — заболел призывник. Вместо него согласен, если разрешат?
— Еще бы!..
Военкома они уговаривали вместе. И уговорили.
2
Мечта… Как прекрасно, когда она сбывается. Четверть века назад точно такая же мечта не давала покоя старшему Самохвалову. Василий Григорьевич родился и рос в Калаче — городишке, расположенном неподалеку от Воронежа. До войны он успел закончить семилетку, вместе со своими закадычными дружками уже прикидывал, куда податься дальше, какой в жизни путь выбрать. Желания были разные. Одним хотелось водить поезда — составы грохотали рядом, других неудержимо влекло на завод, к станкам и машинам. Василий же подумывал о своем — службе на границе. Запоем читал книги о пограничниках, пересмотрел все фильмы о них. Увлекся настолько, что порой и себя представлял на посту у красно-зеленого столба, увенчанного государственным гербом. С трехлинейкой на ремне. С четвероногим другом, сторожко слушающим тишину.
Однажды Василий увидел в «Комсомольской правде» большой, почти на всю страницу очерк о знаменитом пограничнике. Присел к столу, зачитался. Отец топил в доме печь и вроде бы не обращал ни на сына, ни на лежавшую перед ним газету никакого внимания. И вдруг, подбросив в огонь дровишек, захлопнул дверцу топки, подсел к сыну. Долго заглядывал через плечо, водрузив на нос очки, потом спросил:
— О Карацупе?
— Да, папа…
— Интересно?
— Еще как!
— Ну, а сам пошел бы охранять границу?
— Спрашиваешь!
— Ну, ну… Прицеливайся… Может, со временем и про тебя напечатают. Будет что на радостях мне почитать.
— Так уж и напечатают, — засмущался Василий.
— А отчего бы и нет? — весело подмигнул ему отец. — Научишься ловить лазутчиков, как Никита Карацупа, — и к тебе писатели пожалуют. Очень даже возможно… Ну, а прицел, говорю, берешь правильный. Одобряю…
Начавшаяся вскоре война распорядилась иначе, она разом, в один день, перечеркнула все планы Василия. Кто был постарше, тут же на фронт ушел, а старые да малые эвакуировались в тыл. Василий остался в колхозе. Пахал, бороновал, сеял, косил… На третий год войны принесли и ему из военкомата повестку. После короткой подготовки вместе с другими новобранцами Василия отправили на фронт. Зачислили в подразделение связи. И вот первые бои, первые тяжелые испытания. Молодой солдат с честью выдержал их. Тысячи километров прошел Василий трудными фронтовыми дорогами, не раз смотрел смерти в лицо. Но все вынес, все преодолел. Войну он закончил в Кенигсберге.