Филип Дик
Порог между мирами
1
В кабинет Херба Лэкмора вошла молодая пара — черноволосые, смуглые; судя по всему, мексиканцы или пуэрториканцы. Оба явно нервничали.
— Сэр, мы хотим, чтобы нас усыпили, — тихо сказал парень. — Хотим стать гибами.
Лэкмор встал из-за стола и подошел к стойке. Цветных он не любил — ему казалось, что с каждым месяцем в оклендский филиал Департамента общественного благосостояния их приходит все больше. Однако все же обратился к ним нарочито вежливым тоном, рассчитанным на то, чтобы вызвать доверие у клиентов.
— Вы хорошо все обдумали, ребята? Это серьезный шаг — вы можете выпасть из жизни лет на сто. С профессионалами советовались?
Парень сглотнул слюну и, глядя на жену, пробормотал:
— Нет, сэр. Мы сами все решили. Ни она, ни я не можем трудоустроиться, и нас наверняка скоро вышвырнут из общежития. Машины у нас нет, а без нее никуда, даже работу непонятно как искать.
Парню было лет восемнадцать, и Лэкмор отметил, что штаны и куртка на нем армейские. Девушка — невысокая, с длинными волосами, глаза черные, блестящие, а личико почти детское, кукольное, — не отводила взгляда от мужа.
— Я жду ребенка! — неожиданно выпалила она.
— Черт бы вас побрал! — не сдержался Лэкмор. — Убирайтесь отсюда немедленно!
Виновато понурив головы, парень и его жена двинулись к двери, намереваясь выйти на оживленную в это раннее утро улицу центра Окленда.
— Обратитесь к консультанту по абортам! — раздраженно крикнул им вслед Лэкмор.
У него не было никакого желания им помогать, но кому-то ведь все равно придется, учитывая переплет, в который они угодили: судя по всему, живут эти ребятки на государственную военную пенсию, а беременность девушки означает автоматическое лишение денежных поступлений.
— А как нам найти консультанта по абортам, сэр? — спросил парень, смущенно теребя рукав помятой куртки.
Опять это невежество темнокожих, против которого бессильны даже постоянные образовательные акции, организуемые правительством. Ничего удивительного в том, что женщины цветных чересчур часто беременеют.
— Открой телефонную книгу, — посоветовал Лэкмор, — на слове «аборт» или «терапия». Потом поищи подраздел «консультации». Понятно?
— Да, сэр, спасибо, — кивнул парень.
— Читать хоть умеешь?
— Да, я ходил в школу до тринадцати лет, — с гордостью ответил парень, и черные глаза заблестели.
Лэкмор вернулся к чтению гомеогазеты — больше он не собирался зря терять время. Ясно, этой парочке очень хочется, чтобы их усыпили. Они лежали бы, законсервированные, в государственном хранилище год за годом, до тех пор пока… Вот только изменится ли когда-нибудь ситуация на рынке труда? Лэкмор очень в этом сомневался, он прожил достаточно долго, чтобы трезво оценивать реальное положение дел, — ему было уже девяносто пять, он принадлежал к сообществу «джерри», представителей старого поколения. Он усыпил уже тысячи людей, большинство из которых были так же молоды, как эта пара, и… тоже темнокожие.
Дверь захлопнулась. Парень с девушкой исчезли столь же тихо, как и появились.
Вздохнув, Лэкмор снова взялся за статью о бракоразводном процессе Лэртона Д. Сэндса-младшего. На данный момент это было самым сенсационным событием. Как обычно, он начал жадно глотать текст слово за словом.
День начался для Дариуса Петеля с видеофонных звонков — раздраженные клиенты спрашивали, почему их джиффи-скатлеры еще не отремонтированы. Как всегда, Петель успокаивал собеседников, надеясь, что Эриксон уже явился на работу в ремонтную мастерскую фирмы «Джиффи-скатлеры Петеля, продажа и сервис».
Закончив разговоры по телефону, Петель занялся чтением последнего номера «Делового вестника». Он всегда старался быть в курсе экономических новостей и полагал, что эта привычка, наряду с солидным возрастом и немалым состоянием, дает ему право смотреть на подчиненных несколько свысока.
— Что нового? — спросил продавец Стюарт Хэдли, появившись в дверях с магнитной шваброй в руках.
Петель в ответ прочитал заголовок:
Дальше следовало трехмерное изображение Джеймса Брискина. Петель нажал кнопку, и изображение ожило. Кандидат Брискин улыбнулся. Прикрытые усами губы негра дрогнули, и над его головой появился пузырь, заполненный словами, которые он произносил:
«Моей первой задачей станет поиск разумного решения проблемы миллионов усыпленных».
— И выброс всех гибов до единого на рынок труда, — со злостью пробормотал Петель, отпуская кнопку. — Если он действительно этого добьется, нация обречена.