У нас, говорите, тоже была революционное войско? Щаз-з-з! Красная армия, к моменту столкновения с вермахтом, уже давненько являлась "бывшей революционной армией"… От победоносного народного ополчения начала 20-х годов к сороковым мало что осталось. Увы, солидарный дух войска умирает точно в момент открытия офицерских столовых. Результат метаморфоза известен: Попав в окружение, немцы всегда (!) сохраняли внутреннее единство и действовали сплоченной группой. А наши войска, угодив в котел, превращались в аморфную массу… ибо советские военачальники, образца 1941 года, бросали подчиненных на произвол судьбы, переодевались в солдатскую форму и драпали, от них отдельно. Пока не выросла, под огнем, новая командная прослойка, массовое офицерское стремление "всех бросить и удрать", советской армии жутко вредило. Немцы эту слабину знали и вовсю пользовались. Стремились любой ценой окружить и потом спокойно добивать… без командиров, как стадо. За войну (!) известно только два случая, когда советские войска долго и упорно дрались в котле: трагедия Второй ударной армии (итог — в плен попали все, вместе с генералом Власовым) и удачный прорыв генерала Еременко. Эффект возник сам собой, всего за двадцать мирных лет после Гражданской войны. После Отечественной войны, к перестройке, минуло сорок мирных лет… Солидарный запал иссяк… Логинов — тому пример… Грустно, господа-товарищи!
И вообще, не надо врать про "внезапное" сословное разделение советского общества после 1991 года. Именно советская армия, аккурат к началу перестройки — оазис махрового феодализма и кузница кадров будущих "врагов народа". Особенно авиация, где и воспитали нашего героя дня… Элита, вашу мать! Как вспомню тамошние нравы — аж слеза прошибает….
Маленький южный военный аэродром. Конец 80-х годов… Полеты, полеты, полеты…. В две смены, в три смены, круглосуточно. Все участники и наземный персонал питаются тут же, на аэродроме. Рядом с "рулежкой" стоит "стартовая столовая". Стандартное придорожное кафе-стекляшка, размером 10 на10 метров. Внутри три ряда столов, проходами между ними… Но! Кафе разделено (!) на три строго изолированные зоны:
1. Летно-реактивная норма. Там кушают (!), те кто летает. Экипажи самолетов. Мягкие стулья. На столах крахмальные скатерти и салфетки, цветы, хлеб и сахар постоянно. Кофе, шоколад, особый паек. Фарфор, хрусталь, мельхиоровые ложки и вилки. Заказы приносят официантки…
2. Общевойсковая норма. Там питаются (!) офицеры, прапорщики и гражданские, из наземных служб аэродрома. Скатертей нет, цветов нет, даже солонок нет. Салфетки бумажные. Тарелки фаянсовые, стаканы граненые, ложки и вилки алюминиевые. Стулья — простые железные. Подносы с едой посетители таскают собственноручно, предварительно отстояв в очереди.
3. Солдатская норма. Эта часть пространства отгорожена от зала стальной решеткой (!), хотя и без таблички "только для негров". Там жрет (!) срочная служба. Вместо стульев, между вечно грязными столами — длинные некрашеные деревянные лавки, через которые надо прыгать. Продукты разливают и насыпают в немытые (!) алюминиевые миски и кружки. Алюминиевых ложек вечно не хватает. Пользоваться в кафе общим умывальником солдатам запрещено. Для них, на улице, отдельный бак с холодной водой. Зимой, естественно, вместо этой воды — снег. За масло, сахар, яйца и даже белый хлеб периодически приходится драться. Иногда хлеборез "забывает" половники и черпает харчи из бака прямо мисками. Опытные посетители приносят с собой старые газеты — застелить на лавку, обтереть посуду и руки. Знакомый солдат срочник всегда носил свою ложку-вилку (складной туристический набор). На всю дежурную смену за решеткой мест не хватает, но выходить со своей пайкой в общий зал солдатам не положено!
На дворе развитой социализм, все солдаты — комсомольцы, все офицеры — коммунисты, но привычный апартеид никого давно не смущает. Привыкли! Возмущают разве отклонения от нормы. Поскольку специалистов хронически не хватает, вместо офицеров и прапорщиков большинство технических работ на аэродроме выполняют солдаты-срочники. Связисты, операторы, электронщики, наладчики аппаратуры, авиационные механики поголовно — они. Рядовые и сержанты, с дипломами о высшем и среднем образовании. Бесплатные рабы… Но! Работы много, кадровый голод жуткий и многие из солдат официально (!) занимают вполне офицерские должности. Например, начальника ВСКП. И стоят на офицерском довольствии. В "стартовой столовой" таким появляться не рекомендовано. Там ведь и на "барской половине" тесновато. А если во "второй зоне" ест такой солдат-срочник, то к нему за стол больше никто не сядет. Западло, дык… Товарищи советские офицеры обществом быдла брезгуют. Равно, как "летно-реактивные" посетители в опор не видят наземную обслугу… вроде Толика Логинова. Другой момент. Наш полк был истребительный, то есть все летчики — офицеры или курсанты. Но иногда случался перегон бомбардировщиков и столовку посещали транзитные экипажи. А там ведь, бортстрелками, летает срочная служба. За столом они сидят вместе… Кошмар! Все местные летно-реактивщики в такие моменты гордо и демонстративно "выходили покурить". Стрёмно им было якшаться с недочеловеками! Подобных симптомов сословного разложения в СССР с 70-х годов наблюдалось множество. Товарищам советским офицерам нестерпимо хотелось хоть чуточку побыть господами… Тренировались, как умели… Результат — знаете…