– Тише, Джок, – попросил Тимур. – Он все нам расскажет. Так ведь, Эдик?
Повинуясь кивку, азиат разжал пальцы. Гердт вжался в кресло, хрипя и жадно хватая ртом воздух.
– Давай, расскажи нам, что сейчас актуально, – дружелюбно попросил Тимур.
Вместо этого Гердт потянулся к напульснику, но Джокер, мгновенно сориентировавшись, зафикисровал запястье.
– Надо было сдать вас сразу! – зашипел Эдик. – Говорили мне, что надо дроидов-охранников держать.
– Не дергайся, и никто не пострадает. Давай так: ты выкладываешь все как есть, а мы тихо-мирно уходим в гости к господину Клевери, или как его теперь там…
– Идиоты! Твой бандит сломал мне руку, ты понимаешь это?!
– Он не мой, – Тимур отрицательно помотал головой. – Он свой собственный. Но, я думаю, не откажется сделать мне небольшое одолжение и еще немного простимулировать твою разговорчивость.
Он с удивлением услышал интонации и затейливые словесные обороты Гросса. Ишь ты, столько лет пытался имитировать и вот, усвоил наконец. Даже усилий прилагать не нужно, само собой выходит.
– Хорошо! – выкрикнул Гердт, когда Джокер слегка сдавил его руку. – Хорошо, я расскажу все, что знаю. Только не нужно больше насилия.
Тимур дал знак отпустить его.
– Что Клевери… Фрай делал на станции? Какого черта во льду ковырялся?
– Лед это так… Мелкий побочный бизнес. Чего добру пропадать, правильно? На самом деле он курировал совместный проект установки, которая позволила бы использовать энергию Солнца в промышленных масштабах.
– С какой целью?
– Думаешь, мир до сих пор живет за счет газа и нефти? Ты б еще каменный и бурый уголь вспомнил. Хрена с два! Все ресурсы давным-давно закончились. А уровень потребления наоборот вырос. Это сто лет назад человечество за год потребляло столько энергии, сколько Солнце вырабатывало за пятнадцать секунд, а теперь в миллиарды раз больше. Простейший пространник жрет столько, сколько нашим предкам и не снилось. Впрочем, технические детали меня не слишком интересуют. Я, как ты понимаешь, Ларин, занимаюсь гуманитарными вопросами.
– Не сомневаюсь, ты и пятнадцать лет назад мог без мыла в любую задницу влезть. Так чем ты занимаешься?
– Я возглавляю программу эвакуации.
– Ну-ка, с этого места поподробнее.
– Чего тут рассказывать, – буркнул Эдик. – Как будто сам не видишь, что с погодой творится. Это у нас декабрь сейчас. А летом вообще душегубка. Без защитного костюма с кондиционером на улицу не выберешься. Рак кожи обычное дело, как когда-то грипп. Если бы не вакцинация, давно бы выкосило всех. Про глобальное потепление еще полвека назад ученые пугали, так что Марсианский проект с этим прицелом и создавали. Только не ожидали таких вот масштабов. Солнце расширяется, причем с пугающей скоростью. Земля вот-вот выйдет из обитаемой зоны. Видел, какая хрень с небом творится?
– Северное сияние?
– Вообще-то его аутеры запустили. Они обещали помочь с восстановлением климата, пока вы их не того… Неужели вы правда это сделали? Что, всех?
Тимур кивнул.
– Лихо! Дорвался, значит. Голова в холодильнике была лишь началом? Всегда знал, что в тебе есть задатки серийного маньяка, Ларин. Правильно тебя посадили.
– Что они собирались сделать? – спросил Тимур.
– Обещали остановить расширение солнца с помощью двух энергетических установок. Одну ты видел на Эскудеро, а вторую такую же они на Марсе построили. В технические подробности я не вдавался. Но, в любом случае, они предупреждали, что процесс предстоит сложный, многоступенчатый, и не обойдется без… некоторых запланированных потерь.
– Запланированных? Даже так? – медленно повторил Тимур. – Может ты хотел сказать: не обойтись без жертв?
– Да! Черт возьми, да! Но это того стоит! К сожалению, всех колония принять не сможет. Поэтому на время проведения операции по коррекции климата мы должны были эвакуировать на Марс самых достойных. Лучших из лучших.
– Золотой миллиард?
– Хрена с два! Миллион. Впрочем, больше и не надо. Нормальных все равно почти не осталось. Смертность превысила рождаемость еще десять лет назад, до начала всей этой петрушки с климатом, а потом и вовсе… Уродов этих, аутер-кидов, считай, каждый третий. Вся Антарктида ими кишит.
– Почему Антарктида? – не понял Тимур.
– По договоренности с аутерами там была создана резервационная зона. От греха подальше. Нет аутер-кидов, нет проблемы. Заодно работают на благо человечества – энергетическую установку обслуживают. Казалось бы, живи не хочу. Хрена с два! Люди вырождаются, Ларин. Вот тебе жестокая правда. Население сократилось до трех миллиардов. Остались либо старики без будущего, либо трансовые с продырявленными напрочь мозгами. Так что миллиона эвакуированных нам бы за глаза хватило.
– Гуманист…
– Можно и так сказать. Человечество нужно защищать. Вот мы и собирались очистить Землю от аутер-кидов и прочей швали…
– Вроде нас, – закончил за него Тимур. – Все с тобой ясно, Эдик. А ведь это благодаря тебе я жив. Если бы не твои таблетки, я бы к тебе сегодня не пришел. Смешно, да?
Тот вместо ответа дернул бульдожьим подбородком.
– По какому поводу собирается экстренная комиссия?
– Эвакуация должна была начаться неделю назад. С момента окончания подготовительного этапа операции по восстановлению климата. И началась бы, если бы не вы, придурки. Думаешь, чего Фрай так занервничал? Аутеры неожиданно замолчали, а все стационарные официальные пространники оказались наглухо закрыты с той стороны. Знаешь, что мы подумали? Нас отрезали от Марсианской колонии. А это значит, что крендец всем!
– Брось. Зная тебя и Фрая, никогда не поверю, что у вас не было запасных вариантов.
– Были. Только, во-первых, никто и понятия не имел, с чего вдруг аутеры заартачились, и примут ли они наши корабли или обстреляют их на подлете к Марсу. А во-вторых, космическая программа финансировалась в последние годы по остаточному принципу. Кому нужны звездолеты, когда есть пространники? Так что на существующих транспортниках до Марса доберется несколько тысяч человек. Это в лучшем случае. Представляешь, что сейчас начнется, когда каждый будет думать только о том, как спасти собственную задницу и свалить с этой гребаной обреченной планеты. И я – точно такая же жирная эгоистичная сволочь. В общем, плохое ты время выбрал, Ларин, чтобы вернуться, – Гердт запнулся и вытаращил глаза. – Погоди… Как же до меня сразу не дошло? Вы нашли способ открыть пространники? Ведь вы же каким-то образом сбежали.
Он подобрался и спросил жестко:
– Что ты за это хочешь?
Тимур встал, содрал с предплечья манжету медикатора.
– Устрой мне встречу с этим сукиным сыном.
– Ты все-таки идиот, Ларин. Последние мозги на своей каторге отморозил, – сказал Гердт, выпятив челюсть. – Слушай сюда. Вломишься напрямую со своими бандюками к Фраю – тебя засунут обратно в камеру, как беглого каторжника. Особенно когда узнают, что ты и твои подельники причастны к геноциду аутеров. Фрай еще и премию получит за поимку особо опасного преступника, скрывающего важную информацию. Бодаться с государственной машиной – глупо и бесполезно, неужели до сих пор этого не понял? Время героев-одиночек давно прошло.
– Да я и не претендую, – пожал Тимур плечами. – Как раз наоборот. Ты же знаешь, все зависит от того, с какой точки зрения смотреть. Важен контекст, Гердт. Все может повернуться в любой момент. Нас, как освободителей и борцов за независимость Земли, могут принять с распростертыми объятиями, а Фрая, как пособника аутеров – за решетку. Что с тобой будет, сам решай. Можешь спасать свою задницу, надеясь, что получишь место на транспорте, идущем на Марс. А можешь скинуть Фрая и спасти минимум миллион человек, а может и всю планету. Как тебе перспектива, Эдик? Ты всю жизнь собирал истории о выдающихся людях, так может, вот она – твоя точка сингулярности?
3
– Ты ему веришь? – спросил Риф. – А вдруг я сейчас открою портал, и оттуда ввалится отряд полиции?
Тимур цыкнул зубом.
Старший брат всегда умел бить прямо в точку. Чем правильнее вопрос, говорил он, тем точнее ответ. Конечно, Тимур допускал, что Гердт может струсить в последний момент и сдать его властям, но надеялся, что тщеславие, жажда власти и, главное, инстинкт самосохранения возьмут верх. Гердт должен был сообщить Клевери-Фраю, что его люди обнаружили действующий портал, и предложить официальному представителю Земли прибыть на Марс лично. Джокер со Слоном, оставшиеся на Земле, должны были проконтролировать процесс и убедиться, что в пространник войдут только двое нужных людей.