– Пошел на хер!
– Ответ неверный, – грустно констатировал Тимур. – Значит, будем по-плохому.
Он сделал многозначительную паузу и прислушался. За углом неразборчиво бормотали и матерились на разные голоса. Ну правильно, философски подумал Тимур, помирать-то зазря никому неохота. Пришел какой-то хрен с бугра, говорит уверенно, не ссыт. Да и мертвяки, обильно раскиданные по тоннелю, бодрости духа шведовым бойцам не добавляют. Он злорадно хихикнул.
– Слышь, мясо! – окликнули из-за угла.
Тимур демонстративно промолчал. Швед, подумав, сделал вторую попытку:
– Слышь, Жмур?
Тимур удовлетворенно кивнул.
– Слушаю тебя, Швед.
– Скажи, почему я не должен грохнуть тебя прямо здесь? Ты корчишь из себя умного, Жмур, так объясни мне, какого хрена я буду слушать твою пустую болтовню?
– Потому что ты не хочешь валяться рядом с этими? – предположил Тимур.
– Пошел на хер! – начал повторяться Швед.
Пора добивать.
– Мне нужно пройти в четвертый сектор, – выдохнул Тимур, стараясь, чтобы голос не дрогнул. – Взять там одну вещь. И уйти. Всем будет хорошо, я тебе обещаю, Швед. Мы просто уйдем и больше никогда не вернемся.
Тимур мысленно оценил свою речь и торопливо добавил:
– Уведем снегожорок, и ты о нас забудешь.
За углом молчали. Ну же, подумал Тимур, чувствуя, как по спине сползают противные холодные струйки. Давай, решайся! Ты же очкуешь, я чувствую. Дай мне пройти к Гроссовой нычке и спокойно убраться из твоего чокнутого мирка! Хоть раз в жизни поступи как нормальный человек, проклятый черный отморозок.
– А с чего ты взял, что я хочу обо всем забыть?!
Из-за поворота выскочили люди в коричневых спецухах. Много. Очень много. Среди них Тимур разглядел ухмыляющееся лицо Серого. Швед предусмотрительно держался в арьергарде живого заслона.
Не получилось, успел подумать Тимур, прежде чем ему от души врезали рукояткой резака в висок. Уже проваливаясь в темноту, он услышал крик Шведа:
– Не мочить гада! Ищите остальных! Шевелитесь, мясо.
Извините, ребята, сказал Тимур тем, кого не было рядом. Я дал вам времени, сколько смог. Вытащите ее. Пожалуйста.
5
Приложили его крепко – когда Тимур очнулся, голова болела нещадно и в глазах стояла противная муть. Попробовав сесть, он понял, что руки неудобно связаны за спиной. Сквозь застилающий все туман, Тимур кое-как разглядел штук шесть каторжников. Похоже, их оставили его охранять, но долгое беспамятство подопечного притупило бдительность, и теперь каторжане, сгрудившись в кучу, оживленно что-то обсуждали. Тимур прислушался, надеясь узнать, что произошло за время его "отсутствия". Скоро выяснилось, что Швед отправил большую часть бойцов на поиски. И теперь, спустя несколько часов, охотники вернулись ни с чем.
Ничего себе я отключился, подумал Тимур с беспокойством. Хорошо, совсем копыта не отбросил. Ладно, Швед, за это мы с тобой еще сочтемся. Он понятия не имел, как будет выкручиваться и каким волшебным образом сможет прищучить Шведа, но почему-то был абсолютно уверен, что все будет хорошо, раз уж его товарищам удалось уйти. Просто не могло быть иначе. После всего, что уже было пережито, закончить жизнь в качестве корма для банды придурков – это слишком!
Ну вот, накликал. В поле зрения возник афро-скандинав собственной персоной. Широко ухмыльнулся, показывая недостающие зубы – Фригория не жалела никого, будь ты хоть трижды главарь. Даже мясная диета не пошла впрок. Швед неторопливо приблизился и неожиданно сильно пнул Тимура в бок. Ну да, подумал Тимур, корчась и пытаясь вдохнуть, это он чисто для поддержания беседы.
– Обделался, Жмур? – почти ласково спросил Швед и вмазал еще разок, по позвоночнику.
На хрена я очнулся, тоскливо подумал Тимур, как славно было валяться без сознания.
– Ладно, не ссы, – снова ухмыльнулся чернокожий псих. – Я тебя прямо сейчас жрать не буду.
Тимур не ответил. Ему было не до глупостей – очень хотелось дышать.
Швед задумался – бить пленника дальше опасно, вдруг окочурится и не даст растянуть удовольствие, оскорблять того, кто не отвечает, никакого интереса… Помявшись, Швед скучно плюнул Тимуру в лицо, отвесил пару затрещин охранникам и отошел.
Идиот, подумал Тимур, даже покойный Крот был куда изобретательнее на гадости. И как такому убожеству удалось выбиться в авторитеты? Не та стала каторга, не та… Тут он понял, что на полном серьезе испытывает ностальгию по той, прежней каторге. На которой рулил мудрый Гросс, никого не прессовали просто так, и авторитеты выдавали на-гора лед вместе с рядовым мясом. Вот уж точно – все познается в сравнении.
– Сваливаем! – зычно рявкнул Швед. – Шевелитесь, мясо, снегожоркам скормлю! Этого – взяли и потащили! Тупой, Грыжа и Снук остаются здесь. Вдруг те высунутся. Мочить всех без разбора, ясно?!
Названные вполголоса зароптали – всем хотелось вернуться в родной теплый барак, а не торчать в ледяном тоннеле, дожидаясь неизвестно чего. Да и мало ли – Жмура-то легко взяли, а вдруг не зря он про снегожорок трындел дрессированных. Выползут откуда-нибуд,ь и привет, станешь натуральным мясом.
Несколько пинков легко решили вопрос послушания. Тимура выволокли из тоннеля, погрузили на стоящую у входа волокушу, и процессия тронулась. Пока происходили события в тоннеле, метель снаружи утихла, выглянули "солнышки". Тимур лежал на спине, не чувствуя заломленных связанных рук, смотрел в пронзительно-белое небо Фригории и представлял, как впереди появляются полукруглые очертания "родного" четвертого сектора.
Швед всю дорогу шагал рядом с волокушей, вслух размышляя, что именно будет делать со Жмуром в ближайшие часы. А если повезет, то и дни. Шведу, конечно, повезет, не Тимуру.
Он как раз дошел до методов аккуратного вырезания печени – так, чтобы "пациент" оставался в сознании – и поедании ее на глазах у бывшего хозяина, когда из хвоста колонны донеслись крики.
– Я быстро, – подмигнул Швед. – Никуда не уходи.
Юморист, мрачно подумал Тимур. Комик, мать его! Сохранять безразличный вид становилось все труднее. Как Тимур ни крепился, внушая себе, что все будет хорошо, верилось в это с каждой минутой все меньше.
Он попытался вывернуть голову, чтобы увидеть реальный, а не воображаемый купол, но уперся затылком в бортик волокуши.
Вопли в хвосте колонны усилились. Серый и еще один мужик, шагающие по обеим сторонам волокуши – личные охранники особо опасного Жмура, мать их за ногу! – начали тревожно оглядываться.
– Хана вам, ребята, – сообщил Тимур злорадно. – Молитесь, если умеете, уроды. Особенно ты, Серый.
Он понятия не имел, что происходит. Потерялся кто-то или ногу подвернул. Или остановился поссать, да и провалился в трещину. Это Фригория – здесь клювом не щелкают, если хотят дотянуть до следующей пайки. Но нельзя же упускать возможность попрессовать шведовых бойцов. Глядишь, подавятся, когда будут его жрать,…
В ответ Серый стукнул его рукояткой резака по скуле – не сильно, чисто чтобы заткнулся. Тимур открыл рот, собираясь продолжить давить на психику охраны, но волокуша вдруг дернулась и остановилась. Тимур треснулся затылком о все тот же бортик и зашипел от боли. Толчок развернул его, и теперь он мог видеть, что творится позади. А там происходило что-то непонятное. Оттуда широкими прыжками несся Швед, на бегу пытаясь активировать резак, но раз за разом не попадая по кнопке пуска. Не похоже, что дело в отставшем от колонны, озабоченно подумал Тимур. Не стал бы этот псих так кипишиться из-за рядового бойца. Вон как его разобрало – аж посерел весь.
Тут Швед наконец догнал волокушу и одновременно сумел включить резак. Не говоря ни слова, он размахнулся и попытался отчикать Тимуру голову. Охренеть, подумал Тимур, инстинктивно дернувшись в сторону. Затрещали волосы, запахло паленым. Чуть последнее ухо не отрезал, сволочь! Не надо было Крота вспоминать.
Мысли эти проносились в мозгу очень быстро и совершенно не мешали Тимуру отстраненно, будто в кино, наблюдать за окончательно потерявшим над собой контроль Шведом. Афро-скандинав изрыгал ругательства, брызгая слюной, бестолково размахивал оружием и явно чего-то хотел от Тимура. Вот только разобрать, что ему нужно, было совершенно невозможно. Слава богу, хоть убить больше не пытался.