Подходя к дому по указанному в справочнике адресу, я обратила внимание на то, что весь его первый этаж был выкрашен в глупый розовый цвет. В центре фасада располагалась вывеска с жирной хохлатой птицей, усеянной электрическими лампочками. Очевидно, в темноте птичка сияла ослепительным светом, но сейчас был день, и лампочки придавали несуразному пеликану странную пупырчатость. Я вошла в маленькое фойе и не обнаружила в нем ни одной живой души. Но пахло вполне прилично — жареным мясом и свежей зеленью, и это меня успокоило. В зале посетителей было явно маловато, что объяснялось временем.
Нормальные люди уже пообедали, а ужинать было еще рано.
Я устроилась в уголке за большим кустом китайской розы и принялась листать меню. Потом заказала подскочившему официанту салат из сыра с орехами и ветчиной, харчо и свинину в кляре. Зал ресторана был небольшим и напоминал о пятидесятых годах — французские шторы, большие растения в кадках, а на стенах развешены натюрморты. Из всего этого так и перло ханжеством. Интересно, какой контингент собирается здесь по вечерам? Судя по качеству блюд и по их ценам, отнюдь не бедный. В то же время, в нашем с Севкой кругу данное заведение не звучало, а значит, бомонд здесь не тусовался.
Немного успокоенная, я допила кофе с миндальным пирожным (так и ощущала, как все эти корзиночки, эклеры и бисквиты с кремом жирным слоем ложатся на мои бедра, плечи и лицо) и закурила. Ну и жизнь я веду — пью, курю и обжираюсь, а как же мои витаминные салатики, мюсли и ежедневные занятия на тренажерах, чтобы быть в форме? Никому это сейчас не нужно, потому что все это я делала ради Севки.
Украдкой я вытерла слезы под очками и покинула «Пеликан».
Чтобы скоротать время я отправилась в кинотеатр неподалеку и посмотрела какой-то дурацкий боевик и половину не менее дурацкой мелодрамы. В восемь часов я вышла из темного зала, где мне не угрожала опасность быть узнанной, и вернулась в ресторан. В фойе у дверей на этот раз маячил здоровенный веснушчатый амбал в камуфляже. Я спросила у него, пришел ли уже Чухонец. Амбал удивленно оглядел меня с ног до головы, но кивнул в сторону зала:
— Там он, третий столик от эстрады у стены.
На эстраде сладкоголосая девочка пела про безответную любовь, покачивая порочными бедрами и закатывая глазки. За указанным столиком я обнаружила высокого костлявого мужчину с сальными волосиками и обильной перхотью на плечах и направилась к нему. Наперерез мне двинулся метрдотель с предложением занять свободный столик, но я отстранила его и непринужденно уселась напротив Чухонца. Тот только бровь слегка приподнял и закурил. Я тоже достала сигареты, и он протянул мне горящую зажигалку. Так мы и курили, изучающе уставившись друг на друга. Нужно сказать, что выдержка у него оказалась лучше. Сделав еще одну затяжку, я тихо проговорила:
— У меня проблемы и мне кое-что от вас нужно. Разумеется, не даром.
Он опять выгнул бровь, но продолжал молчать. Я разозлилась. Кем этот урка себя мнит? Стивеном Сигалом? Я обернулась и поманила официанта, ненавязчиво топчущегося в отдалении. Он подошел.
— Боржоми со льдом, — велела я.
Но официант, не торопился выполнять заказ и вопросительно уставился на Чухонца. Тот помедлил и слегка кивнул. Официант немедленно испарился. Чухонец все так же молча взял нож принялся намазывать на хлеб тонкий слой черной икры из стоящей перед ним вазочки. На его руке я заметила наколку в виде маленького парусника. Наконец он сделал себе бутерброд и положил его на тарелку. Потом задумчиво потер переносицу и спросил:
— Что нужно? — Голос его оказался на удивление высоким и каким-то дребезжащим.
— Мне нужны, как минимум, документы. Паспорт и права на вождение машины.
— А как максимум? — Он взялся намазывать еще один бутерброд. Вот ведь зараза!
— Мне нужен пистолет. С глушителем. Желательно, «вальтер» или «беретта». И патроны — два десятка.
Мне очень хотелось пить, и я оглянулась, ища официанта. Тот топтался на прежнем месте с подносом, на котором стоял большой хрустальный стакан. Чухонец, не глядя, махнул рукой, и официант моментально подскочил и поставил передо мной позвякивающий льдинками «Боржоми». Я с облегчением глотнула холодную минералку и снова взяла сигарету. Чухонец зажег мне ее и, не спеша, поинтересовался:
— Кто меня рекомендовал? — Сам он закуривать не стал и взялся за третий бутерброд. Он что хочет накормить ими весь ресторан?
— Колыч.
— И как он?
— Говорят, вчера повязали.
— Говорят, повязали… — вздохнул Чухонец и стал есть первый бутерброд.