– Там кто-нибудь есть?
Норрин еле сдержала визг, когда груда тюков неожиданно сдвинулась. Зашуршало сено, и в лазе, который она проделала, показалась рука. Рука пошарила вокруг и исчезла. Мужчина несколько раз пнул тюки, и Норрин приготовилась к тому, что вся груда обрушится на нее. К счастью, обошлось. Мужчина еще поворчал и ответил:
– Ничего тут нет.
– Ладно, пойдем завтракать. Я умираю с голоду.
Мужчина спустился с лестницы, и они вышли из конюшни. Норрин подождала еще с минуту, пока голоса не стали едва слышны, и только тогда позволила себе прерывисто выдохнуть. Она ссутулилась в своем укрытии, пытаясь забыть шарящую руку и страх, заставивший застыть на месте.
Она потеряла перочинный ножик где-то в сене. Что бы сказал на это па? Здесь не было пороха, ничего, чтобы защитить себя. Если бы мужчина схватил ее, она оказалась бы беспомощной.
Норрин не посмела выйти из укрытия. Ищейки ушли, но могли явиться и другие. В этот раз ее спасли только их громкие пререкания. В следующий раз так не повезет.
Сено кололось сквозь одежду, отчего кожа чесалась. В укрытии было тепло, но неудобно, и страх держал Норрин на месте.
Немного спустя она опять услышала голоса, но говорили слишком далеко, и она не могла разобрать слов. В конюшне царила тишина, лишь каркали вороны на крыше да скреблись крысы внизу. Она так и сидела, свернувшись, как лисенок в норке, и считала удары сердца, стараясь не бояться.
Из раздумий ее вырвал какой-то звук в стойле. Она замерла, молясь, чтобы это скрипнуло само строение. Она ведь услышала бы, как открывается дверь, если бы внизу кто-то был? Гончие закрыли за собой дверь? Она не помнила.
Кто-то прокашлялся.
У Норрин задрожали руки.
Заскрипела лестница, раздался голос:
– Это я, девочка. Можешь выходить.
Норрин выползла из-под сена и принялась отряхивать волосы и одежду. Сантиоль стояла на лестнице, виднелись только ее голова и плечи.
– Ты должна была спрятаться за фальшивой стеной на первом этаже.
Норрин не отвечала, пока не отыскала в сене перочинный нож.
– Я забыла, как ее открывать, – сказала она, спускаясь следом за Сантиоль.
Пожилая женщина подошла к стене и подняла балку, которую Норрин тянула вниз. Норрин услышала тихий щелчок. Сантиоль толкнула балку в стену на несколько дюймов. Доски повернулись на петлях, и открылся тайник, достаточно большой, чтобы в нем надежно спряталась Норрин.
– Тебе крупно повезло, что они такие ленивые и не потрудились обыскать сено.
– Они обыскали.
– Недостаточно хорошо. – Кажется, Сантиоль это не впечатлило. – Тебе следовало внимательнее слушать вчера. Если из-за тебя у моей хозяйки будут проблемы, я...
– Вы что? – Норрин сжала кулаки. – Если они меня найдут, то убьют. Я не дурочка. Хуже вы ничего не сделаете.
Сантиоль провела пальцем по своему ножу. Норрин подумала, какие угрозы она перебирает в уме, но женщина просто тихо сказала:
– Да, полагаю, ты права. В следующий раз будь осторожнее.
***
Герцог Никслаус встретил Эрику и герцога Леора на подъездной дорожке к особняку, когда они собирались в Норпорт.
Эрике нужен был какой-нибудь предлог, что угодно, лишь бы задержаться дольше Никслауса и убедиться, что он уехал до того, как они отправятся в путь.
Дедушка этого не позволит. И он, конечно, прав. Им нельзя менять планы, иначе Никслаус что-то заподозрит. И так чудо, что герцогские Гончие не нашли Норрин. Или все же нашли, и теперь герцог спешит их арестовать?
Никслаус подошел к окну кареты. Эрика поняла, что беспокойно ерзает.
– Надеюсь, вы не пострадали от маленькой забавы Дагласа, – сказал Никслаус. Эрика непроизвольно подняла руку к горлу. След останется на неделю, а то и больше. Никслаус продолжал: – Он невероятный фехтовальщик, но происходит из низов. Деревенщина, видите ли. Никакого понятия о приличиях.
– Все в порядке. – Эрика молилась, чтобы Никслаус развернулся и ушел.
– Вы весьма очаровательны со шпагой.
– Благодарю, милорд.
«Очаровательны». Не ловкая или быстрая или еще как. Просто очаровательная. Вот мерзавец.
Никслаус стукнул по дверце, словно прощаясь, кивнул Эрике и ее деду и шагнул назад.
Эрика позволила себе откинуться на мягкое сиденье дедушкиной кареты и облегченно выдохнуть. Дедушка закатил глаза, а она показала ему язык. Неожиданно закружилась голова – наконец-то они уедут.
– Милорд. – Никслаус шагнул обратно к окну.
Эрика подпрыгнула на сиденье, но Никслаус словно не заметил.
– Да?
– Двое моих людей были убиты на дороге не далее шести миль отсюда. Мы обнаружили тела только сегодня утром.