Норрин пробовала спрашивать про Эрику, но ни папа, ни его жена Мадия ничего не знали о ней и на все вопросы Норрин только качали головами.
Так прошла зима в Адро, и наступила ранняя весна. Папа и Мадия отпраздновали тринадцатый день рождения Норрин новой куклой и сладким печеньем. Она помогала на ферме и сблизилась с новой семьей, даже подружилась с двумя мальчишками с соседней фермы. Со временем она все меньше вспоминала о своем старом доме, хотя частенько желала, чтобы Филь все еще был жив и мог приехать к ней.
Однажды утром Мадия с торжественным выражением лица разбудила Норрин и велела одеться для похода в лес.
Папа отвез ее на несколько миль от фермы к краю огромного западного леса. Быки потащили телегу дальше, в глухую чащу, и Норрин заметила, что папа не насвистывает как обычно, когда управляет телегой.
Похолодало, и Норрин вспомнила, как бежала через леса северного Кеза до того, как Эрика ее спасла. Она сдержала порыв потереть ступни – на них еще оставались шрамы от того испытания – и поплотнее закуталась в куртку.
– Папа, – сказала она на ломаном адроанском. Мадия разговаривала на кезанском, но папа не знал ни слова. – Куда мы едем?
– Еще немножко, – тихо ответил тот.
Телега проехала поворот, и Норрин увидела заросшую травой поляну. Она уловила запах костра и увидела привязанную к дереву лошадь, на шее у которой висел мешок с сеном.
Папа остановил быков и с доброй улыбкой повернулся к Норрин.
– Не бойся.
«Чего?» – хотела спросить она. Но папа уже слезал с телеги. Он пересек дорогу и знаком позвал Норрин за собой. Мгновение она колебалась, испытывая те же тревогу и страх, что мучили ее во время побега от охотников на магов. Что происходит?
Рядом с костром стоял на коленях молодой офицер. Когда папа приблизился, он встал. Они пожали друг другу руки и обменялись несколькими словами. На мужчине была адроанская форма – темно-синяя с серебряным галуном и алым воротом. Он был выше папы, выше Сантиоль, и стройным, как молодая ива. Чисто выбритое лицо и идеальный пробор в черных волосах.
– Подойди, девочка, – сказал он по-адроански, резко и четко.
Норрин пересекла дорогу и подошла, готовая в любую секунду удрать. Кто этот человек? Чего он от нее хочет? Она потянулась вперед чутьем и почувствовала, что у него есть порох. Много патронов и полный пороховой рожок. Еще один висел на седле лошади. Пистолет на поясе заряжен, как и пристегнутый к седлу карабин.
Мужчина слегка приподнял уголок губ.
– Она не будет очень сильной, – проговорил он на адроанском. – Однако мне сказали, что у нее сильный характер. – Неожиданно он перешел на кезанский. – Девочка, ты знаешь мой язык или предпочитаешь, чтобы мы говорили на кезанском?
– На кезанском, – сказала Норрин.
Он кезанский шпион? Переодетый Гончий? Она напрягла мышцы, приготовившись бежать в лес. Можно поджечь порох, убить его и дать деру. Это ее единственный шанс.
– Значит, кезанский. – Взмахом руки мужчина отпустил папу, и тот развернулся к телеге.
Дыхание Норрин участилось.
– Папа? Ты куда?
– Я побуду тут, пока ты не закончишь, – мягко ответил он.
– Закончу что?
– Со мной.
Норрин обернулась, и мужчина оказался прямо перед ней, на расстоянии вытянутой руки. На вид он был не старым, самое большее – тридцать лет, но она различила морщинки на его лице и обветренную кожу.
– Чего вы хотите? – прошептала она.
С серьезным лицом он сунул руку в нагрудный карман, достал патрон и протянул ей на ладони.
– Я хочу, чтобы ты показала мне, что умеешь.
Неожиданно патрон разорвался, порох внутри засветился и заискрил, и белая бумага начала скручиваться, медленно сгорая, пока не осталось ничего, кроме пепла и серного запаха сгоревшего пороха.
У Норрин округлились глаза. Пороховой маг.
– Меня зовут капитан Тамас. Один мой друг попросил, чтобы я научил тебя использовать твою силу, и поскольку в настоящее время я служу неподалеку... – Уголок его губ опять приподнялся. – Твое обучение начинается сегодня.
Слуга короны
Время действия – примерно за 35 лет до событий «Кровавого завета»
Стоял прохладный, немного ветреный осенний день. В сером небе клубились тучи, предвещая дождь. Капитан Тамас готовился к дуэли.
Поле чести находилось в часе езды от Адопеста, столицы Адро. Пшеницу уже убрали, на голой земле остались лишь мякина да раздавленные стебли. Вдалеке, возле каменной лачуги, стояли фермер с женой и смотрели, как секунданты отмеряют шаги.