Давление ослабло.
– Так что? – Дьенн с улыбкой подалась вперед.
– Он играет с вами, – наконец выговорил Тамас.
Улыбка исчезла.
– Объясните.
– Чего он от меня хочет? Ничего. Абсолютно ничего.
– Вы испытываете мое терпение.
– А вы – мое. Если собираетесь меня пытать, продолжайте. Но я только что рассказал вам то, что вы хотели знать.
Дьенн уставилась на него, словно на чрезвычайно отвратительную псину. Интересно, с тех пор как она стала избранной, ей хоть раз выказывали неповиновение?
– Хорошо, будь по-вашему, – наконец фыркнула она.
Давление в зубах вдруг усилилось, и Тамас почти услышал рвущийся из горла крик.
– Довольно, – произнес голос.
В комнате вдруг воцарилась тишина. Все охранники смотрели на избранную: Дьенн застыла в такой позе, будто к ее спине что-то прижали.
– Если шевельнете хоть пальцем, я размажу ваше сердце по красивому мундиру капитана Тамаса. – В окне прямо над плечом Дьенн появилось лицо Эрики. – Скажите охранникам, чтобы отошли.
– Делайте, как она говорит, – произнесла Дьенн.
Тамаса отпустили. Четверо охранников безропотно вжались в углы комнаты.
– Теперь поднимите руки и растопырьте пальцы, – приказала Эрика избранной.
Дьенн медленно подняла руки, и Эрика, палец за пальцем, сняла с нее перчатки и спрятала их в карман.
– Тамас, выбирайтесь отсюда.
Во рту у него пересохло. Он схватил нож и пистолет, надел бикорн. Спорить он не собирался.
– Ты только что убила себя самым болезненным образом, каким только можешь представить, девочка, – сказала Дьенн.
– А вы убьете себя очень быстрым способом, если сдвинетесь хоть на волосок, – отозвалась Эрика.
Тамас отодвинул засов и локтем распахнул дверь, пытаясь не упускать из виду ни охранников, ни избранную. Убедился, что шпага по-прежнему на поясе – никто не потрудился избавить его от оружия, бесполезного в тесном помещении.
Шагнув за дверь, он бросился бежать по следам, оставленным Эрикой на свежем снегу. Скользнул за один угол, за другой и наконец добрался до заднего входа во внутренний двор. Там его встретила Эрика с пистолетом в руке.
– Вы спасли мне жизнь, – сказал Тамас. Эта мысль его поразила.
– Просто возвращаю должок.
Тамас оторопел.
– Что вы имеете в виду?
– Некогда объяснять.
Волосы Эрики промокли от пота. Обняв ее за плечи, Тамас понял, что она сильно дрожит.
– Пороху, – сказал он. – Поможет успокоиться.
– Я не... – Она пошарила в поясной сумке.
Тамас вытащил пороховой заряд и разорвал его зубами. Взял Эрику за подбородок, большим пальцем оттянул ее губу и высыпал порох на десну. Она слизнула крупинки и посмотрела на него.
Тамас отстранился. Она улыбнулась и перестала дрожать. Весь разговор занял с десяток ударов сердца, но и это слишком долго.
– Надо бежать.
– Я забрала ее перчатки.
– У нее есть запасные.
Словно в подтверждение его слов, шестое чувство подсказало Тамасу, что в этот мир яростно втягивают магию. Он прижал к себе Эрику и бросился в сторону. Огненный шар, пробив кирпичную стену, как пушечное ядро, врезался в то место, где они только что стояли.
Они вскочили на ноги, поскальзываясь на снегу, и пустились наутек.
– Она не сможет действовать в полную силу, – произнес Тамас. – Только не в городе.
«Надеюсь», – мысленно добавил он.
Взявшись за руки, они побежали по переулку, пересекли улицу и свернули в следующий переулок. Тамас обернулся: за ними мчались четверо охранников с саблями наголо.
– Придется с ними сразиться, – сказала Эрика.
– Вы с ума сошли! Нам нельзя надолго останавливаться.
– Мы не уйдем от них по свежему снегу.
Тамас выругался. Эрика права. Даже если благодаря пороховому трансу они оторвутся от охранников, те без труда их выследят.
– Придется срезать через таверны и постоялые дворы. В людном месте они нас потеряют.
– Мы не поведем разгневанную избранную через постоялый двор, полный людей! – воскликнула Эрика.
– Либо так, либо нам не сносить головы.
– Это неприемлемо!
Эрика остановилась, и Тамас едва не упал на скользкой брусчатке.
– Не будьте дурой.
– Бегите, если хотите, но я никогда не считала вас трусом, капитан Тамас.
Эрика схватилась за рукоять шпаги.