Положение еще более усугубилось, когда в Югославии обострилась ситуация в Косово и НАТО предприняло беспрецедентную военную операцию, которую можно сопоставить лишь с операцией «Буря в пустыне», проведенной в Ираке.
Нельзя не отметить, что новая война на Балканах в конце XX века была неожиданна для европейцев, хорошо знавших историю предыдущих балканских войн. Не говоря уже о том, что оставшиеся после этих войн угли так и не были до конца погашены. Знаний и оснований было вполне достаточно для того, чтобы те, кто впоследствии так энергично рассуждали о необходимости миротворческих операций в Хорватии, Боснии и Герцеговине и Косово, хоть что-то реально сделали, чтобы предупредить новое кровопролитие на Балканах в конце XX столетия. Однако и одна из стран Европы, претендующая называться цивилизованной, и «мировой лидер борьбы за мир и демократию во всем мире» США, и международные организации, предназначенные решать вопросы безопасности в Европе, — все пассивно наблюдали за тем, как Югославия двигалась к катастрофе. Такое положение вещей, по мнению исследователей, казалось странным, если не халатным.[81]
Может быть, о балканских войнах и конфликтах забыли? Скорее всего, нет. Свидетельство тому, поспешность, с которой американский батальон, тогда еще под флагом ООН, расквартировался в Македонии.
Справедливости ради стоит также отметить, что европейцев совсем не беспокоила ситуация в Югославии. В конце 1980-х годов Европа, освобожденная от бремени холодной войны, но в предчувствии новых угроз своей безопасности обращает внимание на проблему национального меньшинства. Так, группа стран, возглавляемая Италией, выдвинула инициативу принятия хартии прав национальных меньшинств. Этот документ предусматривал предоставление международных гарантий национальным меньшинствам в реализации их права на самоопределение без изменения существующих государственных границ, но с возможностью широкой автономии.
Примечательно, что в разработке указанной хартии принимала участие и Югославия. Очевидно, что принятие подобной хартии не приостановило бы распад СФРЮ, но могло бы если не решить, то значительно смягчить проблему развода югославской федерации. По другому сценарию могла бы развиваться ситуация с положением сербов в независимых государствах Боснии и Герцеговине и Хорватии, а также албанского населения югославского Косово. К сожалению, Франция и Испания и некоторые другие государства, руководствуясь своими собственными интересами, связанными с проблемами национальных меньшинств на своей территории, заблокировали принятие европейской хартии о национальных меньшинствах. Эти государства мотивировали свою позицию тем, что хартия может подвергнуть ревизии принцип территориальной целостности государств — участников СБСЕ. Но через два-три года эти же европейские государства спокойно согласились с тем, что принцип целостности государства в отношении Югославии был проигнорирован, и теперь приоритетным стал принцип национального самоопределения. И это несмотря на то, что в Заключительном акте, в главе VIII (Равноправие и право народов распоряжаться своей судьбой) прямо сказано: «Государства-участники будут уважать равноправие и право народов распоряжаться своей судьбой, действуя постоянно в соответствии с целями и принципами Устава ООН и соответствующими нормами международного права, включая те, которые относятся к территориальной целостности государств».[82] Но Запад вспомнил о принципе территориальной целостности, когда речь зашла о воссоединении боснийских и хорватских сербов с Сербией из-за их притеснения со стороны режимов независимых Хорватии и Словении и кровавого террора против них в Боснии и Герцеговине. Наконец, во время переговоров в Рамбуйе в 1999 году опять на щит был поднят принцип национального самоопределения. Он был одним из основных аргументов для того, чтобы поддержать сепаратистские устремления югославских албанцев в Косово.
82
Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе. Заключительный Акт. СБСЕ. От Хельсинки до Будапешта. История СБСЕ/ОБСЕ в документах 1973–1974. М., 1996, т. 1, с. 52.