— Она никому не мешала, — медленно произношу я. — И на самом деле, они довольно милые животные, если ты будешь к ним добр…
— Какого черта тебя это так волнует? — грудь Дрю сотрясается от смеха, хотя я не могу отделаться от мысли, что в нем есть скрытая злоба. — Просто глупый голубь. Миллионы таких гадят по всему городу. Теперь давай поговорим о том, что касается выходных…
В этот момент на стоянку заезжает еще одна машина. Взгляд Дрю темнеет, когда он видит, как ярко-красная «Хонда» паркуется в нескольких метрах от моей машины, и он забывает то, что собирался сказать ранее.
— Давай зайдём внутрь, — говорит он, направляясь к входным дверям больницы. Я смотрю на его стремительно удаляющуюся фигуру, не в силах понять его действий.
Может, его настроение изменилось, потому что он понял, что я не собираюсь отвечать на его ухаживания? Это единственное, что имеет хоть какой-то смысл. Я всегда знала Дрю только как доброго, бескорыстного человека. Он из тех, кто помогает пожилым женщинам с продуктами и делает всё возможное для своих пациентов. Дрю добрый. Он не представляет опасности.
Дрю пытался убить голубя.
Я выбрасываю эту мысль из головы. Он ведь не пытался убить его, не так ли? Напугать, скорее всего. Но он никогда не стал бы намеренно причинять кому-нибудь вред.
— Лилит! Ты идешь или как?
— Иду! — говорю я, догоняя его. Он одаривает меня одной из своих ослепительных улыбок, когда я фыркаю в его сторону, но моя тревожность только нарастает.
Как раз в тот момент, когда мы собираемся переступить порог больницы, кончик моих сабо за что-то цепляется, и я лечу вперед. Мои ладони ударяются о плитку с неприятным звуком, и боль пронзает плечо.
От звука ехидного смешка Дрю у меня по спине пробегают мурашки.
— Тебе следует быть осторожнее. Вот, — он протягивает мне руку, чтобы помочь подняться, и я с облегчением принимаю ее. Сила этого жеста выбивает меня из равновесия, и я натыкаюсь на Дрю, ударяясь щекой о его широкую грудь.
— Извини, — говорю я, издавая неловкий смешок, и кладу ладони ему на грудь, пытаясь оттолкнуться от него. Между нами остается всего пару дюймов, прежде чем его руки обвиваются вокруг моей спины, притягивая меня вплотную к себе.
— Дрю… что ты делаешь? — спрашиваю я, пытаясь вырваться из его хватки.
— Ш-ш-ш, — бормочет он, скользя рукой по моей спине. Двумя пальцами он касается моей шеи, прикасаясь к месту чуть ниже подбородка. — Я просто проверяю твой пульс.
— Мой… пульс?
— Угу, — выдыхает он, вдавливая кончики пальцев в мою шею. — Твое сердце бьется довольно быстро.
Неловкий, пронзительный смех вырывается из моего горла, когда я снова пытаюсь оттолкнуть его.
— Послушай, это было очень весело, но…
Дрю игнорирует меня, убирая пальцы с моей шеи и зарывается ими в мои волосы у основания черепа.
— Уверена, что не ударилась головой? Ты упала довольно сильно.
— Я уверена, — огрызаюсь я, нервничая в его объятиях еще больше. — Дрю, я в порядке. Теперь ты можешь отпустить меня.
К счастью, на этот раз он уступает. Убрав руки от моего тела, он делает шаг назад с мальчишеской ухмылкой, которая не совсем достигает его глаз.
— Извини. Во мне всегда живет медик. Постоянно нужно проверять жизненно важные показатели, — он непринужденно усмехается, убирая с лица спутанные каштановые волосы. — Увидимся позже, да?
— Ага, — бормочу я, наблюдая, как он разворачивается и направляется в вестибюль.
Ладно, это было чертовски странно.
Запах антисептика и смерти ударяет мне в лицо, когда я вхожу в вестибюль и поворачиваюсь, чтобы улыбнуться секретарше.
— Привет, Бекка. Есть какие-нибудь новости о… — мой голос замирает при мысли о мужчине со шрамами, и она одаривает меня сочувственной улыбкой.
— Прости, дорогая, но нет. Ты же знаешь, какие они, — она отмахивается рукой, закатывая глаза. — Клянусь, единственное, на что способна полиция в этом городе – это выдача штрафов за парковку.
Я улыбаюсь ей, у меня нет сил смеяться над ее попыткой пошутить.
— Спасибо, Бекка. Дашь мне знать, если будут какие-то новости?
— Конечно. Но сильно не надейся, — она достает из одного из ящиков пилочку для ногтей и начинает подпиливать ноготь на указательном пальце.
Ладно, думаю, на этом можно закончить.
Я киваю ей в ответ и направляюсь в сторону женской раздевалки. Удивительно, насколько все равнодушны к этой ситуации. Сначала Дрю, – когда поступил мужчина со шрамами, Сандра, – когда дело дошло до вызова полиции, а теперь и Бекка.
Возможно, она права. Может быть, полиция действительно не хочет расследовать его исчезновение. Или, возможно…они просто не хотят.
Дрожь пробегает по моей спине, когда я сжимаю дверную ручку в раздевалку, и у меня возникает необъяснимое ощущение, что за мной наблюдают.
Я так и не позвонила в полицию, когда нашла ту записку, и теперь я задаюсь вопросом, были ли у меня те же причины, как и у всех остальных. Не то чтобы я не могла или это было бы бесполезно…
Я просто не хотела.
Даже сейчас, будучи уверенной, что именно его взгляд ощущаю на затылке, я знаю, что никому об этом не расскажу. Что еще более важно, я знаю, что не сделаю ничего, чтобы остановить его.
Это худшее признание, которое я осознала на этой неделе.
Я беспокойно смотрю в бинокль, перемещая взгляд из комнаты в комнату, пока не нахожу человека, которого ищу. Мои губы изгибаются в улыбке, когда она появляется в поле моего зрения, и я непроизвольно высовываю язык, облизываясь, рассматривая ее подтянутое маленькое тело. У меня столько планов на Лилит, что ей и в страшном сне такое не приснится.
Мне просто нужно набраться терпения.
Мой член дергается в джинсах, когда Лилит выходит из женской раздевалки, затягивая пояс на своих мешковатых штанах. Круги под ее светло-зелеными глазами стали еще более заметны, чем обычно, и я не могу отделаться от мысли, что это как-то связано с тем хаосом, который я посеял в ее жизни.