Я не могу взять у нее то, что она не хочет отдавать. В таком случае я не возьму.
Ее голос звучит едва громче шепота.
— Пожалуйста.
— Пожалуйста, что? — требую я, теряя терпение из-за этой прелестной крошки.
— Пожалуйста, вылижи меня, — хнычет она. — Я хочу почувствовать на себе твой рот. Пожалуйста.
Это всё, что мне нужно. Я бросаюсь вперед, обхватывая губами ее опухший комок и начинаю яростно сосать. Она вскрикивает и пытается уклониться от ощущения, но я крепче хватаю ее за задницу, удерживая на месте. Ее ноги дрожат по обе стороны от моей головы, и я в последний раз облизываю ее клитор, прежде чем опуститься ниже. Я зарываюсь лицом глубоко в ее блестящую киску, погружая язык внутрь и лакая ее плоть, пока она не начинает кричать.
— Такая сладкая, — выдыхаю я. — Как же я долго ждал, — мой язык касается ее чувствительного бугорка, и она вскрикивает.
Ее губы дрожат, и она пытается сильнее прижаться к моему рту, но я крепко держу ее в своей хватке.
— Четровски сладкая, Лилит, — стону я, не желая ничего, кроме как сожрать ее всю целиком. Я должен быть внутри нее, чувствовать, как ее маленькая узкая пизда пульсирует вокруг моего члена. — Блядь, я ненавижу ждать.
— Тогда трахни меня.
Ее голос чуть громче шепота, но в моей голове он звучит громче выстрела. Мои пальцы впиваются в ее бедра, и она вскрикивает.
— Я не могу.
Она хнычет, из-за чего мне становится намного труднее сохранять контроль.
— Почему нет?
— Потому что ты, блядь, не готова, — рычу я, облизывая ее щель. — У тебя из головы идет кровь.
Лунный свет красиво танцует в ее широких, полных благоговения глазах. Мои чувства обостряются, и я замечаю, как бьется пульс под ее бледной фарфоровой кожей.
— Я не понимаю.
— Я не возьму тебя, пока на тебе не будет моей метки. Прямо здесь, — я щипаю ее за место на верхней части бедра. — Теперь ты понимаешь, Лилит? Я не буду трахать тебя, пока ты не позволишь мне унизить тебя. Чтобы заклеймить как свою.
— Почему?
— Потому что… — я делаю паузу, проводя зубами по нижней губе. — Я больной, — я бросаюсь вперед, захватывая ее клитор зубами.
Она визжит и извивается, но я только усиливаю давление. Когда она сдается и перестает сопротивляться, я вставляю один палец в ее мокрую дырочку.
— Твое тело всегда готово для меня, цветочек, — нежно облизываю ее клитор. — Плачь, чтобы я тебя взял. Чтобы использовал тебя как хорошую маленькую шлюху.
— Да, — шепчет она, зарываясь в мои волосы своими нежными пальцами, покачивая бедрами. — Пожалуйста, Каин, я уже близко.
— Скажи, что ты принадлежишь мне, — требую я, прижимая палец к ее точке G. Она кричит и сильнее толкается своей нуждающеюся киской мне в рот, и я закатываю глаза. — Используй слова, цветок.
— Да, — задыхается она от слез. — Я твоя, Каин. Вся твоя.
Я замираю, закрывая свой единственный глаз от вида ее прекрасного тела. Никогда не думал, что такая простая вещь, как слова, может заставить меня сломаться. Она сводит меня с ума, и, если я не возьму себя в руки, я сломаюсь и лишу ее девственности прямо на земле посреди леса.
Мой член болезненно пульсирует в джинсах. Я не хочу ничего, кроме как сорвать их нахер и заполучить ее прямо здесь и сейчас.
Черт, было бы намного проще, если бы она меня об этом не просила.
— Каин, — от ее всхлипывания у меня по коже пробегает дрожь, и я замечаю восхитительную улыбку, играющую на ее губах. — Я принадлежу тебе, Каин. Пожалуйста, очень прошу, позволь мне кончить.
— Как пожелаешь.
Я обхватываю губами ее набухший клитор и сосу, одновременно нежно скользя по нему языком. Ее тело дрожит подо мной, и голова откидывается назад, прежде чем она валит меня на землю.
— Блядь! — кричит она, оседлав мое лицо. Ее пальцы сжимаются и тянут мои волосы, вызывая восхитительное покалывание по коже головы.
Черт, я люблю, когда она делает мне больно. Это так близко к эйфории.
— Такой жадный цветочек, — воркую я, нежно проводя языком по чувствительному бугорку. Лилит хнычет, ее тело непроизвольно содрогается, пока я продолжаю с ней играть.
— Каин, — ноет она, бесполезно покачивая бедрами. — Я не могу кончить снова.
— Заткнись, блядь, и позволь мне съесть твою пизду, — рычу я, притягивая ее еще ближе к себе. — Я и так ждал чертовски долго. Я не могу насытиться тобой.
Она задыхается, когда я продолжаю вылизывать ее киску, покрывая всю нижнюю половину моего лица её возбуждением. Я не думал, что она сможет еще больше свести меня с ума, пока ее бедра не начинают сжимать мою шею по бокам, перекрывая кровоток.
— Ебать, — стону я и зрение начинает затуманиваться. — Вот так, детка.
Внезапно ее ноги ослабевают, бедра безвольно разъезжаются в стороны, и с мягким стуком колени ударяются о землю. Мне требуется меньше секунды, прежде чем я ловлю ее голову и прижимаю хрупкое маленькое тело к своей груди.
Дерьмо.
Мне не следовало так усердствовать.
— Маленький цветок? — шепчу я, прижимаясь кончиком своего носа к ее. — Ты не спишь?
— М-м-м, — из ее приоткрытых губ вырывается тихий стон, и я тяжело вздыхаю.
Она в порядке.
Она просто потеряла сознание.
Бережно обхватив ее руками, я встаю и несу ее обратно в хижину. Скрип ветвей и ее тихое сопение наполняют тишину, но это странно приятно. Здесь чувствуешь себя гораздо менее одиноким.
Она не шевелится, пока я не кладу ее на край ванны, и даже тогда она как будто полусонная. Ее нижняя губа выпячивается, когда я пытаюсь опустить ее в воду, и, прежде чем я успеваю моргнуть, она крепко обхватывает мою шею руками.
— Лилит, что ты делаешь?
— Хочу спать, — шепчет она, скрестив лодыжки за моей спиной. — Я засыпаю.
— Ты ударилась головой, цветочек. Мне нужно обмыть тебя и убедиться, что у тебя нет сотрясения мозга.
— Нееет! — скулит она, уткнувшись лицом в изгиб моей шеи. Ее дыхание обдувает мою кожу, и мой член оживает.