— Ты такая хорошая девочка, — бормочу я, прижимаясь бедрами к игрушке, когда мое освобождение струится в ее горло. — О, блядь, да. Прими мою сперму, как хорошая маленькая шлюшка, — еще один стон срывается с моих губ, когда я вытаскиваю член, и ее тело расслабляется в моей хватке.
Осторожно вытаскиваю резиновую киску изо рта Лилит. Она отчаянно пытается отдышаться, падает на бок, задыхаясь от внезапного спазма в горле. Я прижимаю ее безвольное тело к своей груди, стягиваю маску и нежно целую ее щеки, пока ее взгляд не обретает четкость.
— С возвращением, маленький цветочек, — шепчу я, проводя зубами по ее шее. — Ты проделала такую хорошую работу. Теперь мой член жаждет большего.
— Большего? — хнычет она, быстро моргая. Я киваю, и осторожно кладу ее обратно на пол. — Я предупреждал тебя, Лилит. Я не закончу с тобой, пока ты не превратишься в плачущее и пускающее слюни месиво. А теперь иди к кресту.
Широко раскрыв глаза, она хоть и нерешительно, но делает то, что ей говорят, ее стройные ноги слегка трясутся, когда она останавливается перед огромным металлическим крестом.
— Раздвинь ноги, Лилит, — приказываю я, моя грудь наполняется чем-то вроде гордости, когда она подчиняется. Затянув манжеты на ее лодыжках, я отступаю назад, чтобы посмотреть на свою работу. Прекрасное тело Лилит раскинуто, как морская звезда, каждая из ее конечностей закреплена толстыми кожаными ремнями. Тихий всхлип срывается с ее губ, когда я приседаю, и мое дыхание обдувает ее мокрую киску.
— Такая похотливая маленькая игрушка, — шепчу я, нанося резкий шлепок по ее пизде.
Она вскрикивает, пытаясь вырваться. К счастью, ремни делают это невозможным. Затем я шлепаю ее гораздо нежнее, прежде чем накрыть ее своим ртом. Я высовываю язык, лаская ее пульсирующую плоть, в то время как ее всхлипы боли сменяются на стоны удовольствия.
— Ты была для меня такой послушной девочкой. Мой маленький цветок заслуживает награды?
Не говоря ни слова, Лилит кивает, ее бедра непроизвольно выдвигаются вперед, в отчаянной попытке снова почувствовать мои прикосновения.
— Пожалуйста, — шепчет она низким, хрипловатым голосом. — Пожалуйста, Каин. Ты мне нужен.
— Ты чертовски меня возбуждаешь, — стону я, проникая языком глубоко в ее мокрую киску. Провожу языком по ее складкам, упиваясь вкусом ее возбуждения. Только когда ее мышцы напрягаются, я резко отстраняюсь, и на моем лице появляется злобная ухмылка.
— Почему ты остановился? — скулит она, отчаянно пытаясь приблизиться ко мне. — Я почти кончила.
— Именно поэтому я и остановился, — говорю я, грубо теребя ее клитор. Она визжит и пытается вырваться, когда я наклоняюсь вперед и прикусываю ее набухший бугорок.
— Какая ты капризная, Лилит.
— Я не…
— Да, — перебиваю я, отрываясь от нее, чтобы достать из сундука кое-что еще.
— Что это? — спрашивает она, широко раскрыв глаза, когда видит маленький металлический инструмент для клеймения в моей ладони.
Я поднимаю голову.
— А как ты думаешь?
— Я не знаю, — шепчет она, краска сходит с ее лица, когда я достаю зажигалку и подношу их друг к другу.
— Есть какие-нибудь предположения? — мои губы растягиваются в довольной ухмылке, когда она вздрагивает, а вспышка страха в ее глазах говорит обо всём, что мне нужно знать. — Это единственный способ получить мой член, Лилит. Ты уверена, что хочешь это сделать?
Она смотрит мне прямо в глаза, на лице читается решимость, которой я раньше никогда не видел. Затем она кивает.
— Я готова. Я хочу тебя, Каин.
Моя грудь сжимается от гордости, когда я нажимаю кнопку на боковой панели устройства, удерживая клеймо за основание, пока кончик не начинает загораться жаром. Я подхожу к ней и обнимаю ее за спину, заставляя ее выгнуться, притягивая ее за талию к себе.
— Мой цветочек, — шепчу я, нежно целуя ее в макушку. Теперь, когда между ней и крестом есть пространство, я приближаю клеймо к верхней части ее бедра, а затем плотно прижимаю его к коже.
Лилит вскрикивает, когда раскаленное железо прожигает ее плоть. Ее тело обмякает, а колени подгибаются, когда она переносит вес тела на меня.
— Ш-ш-ш. Всё в порядке, Лилит. Ты хорошая девочка. Еще немного, обещаю, — воркую я, сильнее вдавливая клеймо ей в кожу, чтобы убедиться, что моя метка получится глубокой и четкой. С ее губ срывается всхлип, но она не сопротивляется боли. Она борется с ней.
Я убираю клеймо и рассматриваю свою работу. Кожа вокруг метки опухшая и покрасневшая, сильно контрастирующая с ее идеальной светлой кожей. Моя метка. Мое клеймо.
Я провожу пальцами по свежему шраму, стараясь не прикасаться к самому клейму.
— Что ты чувствуешь?
— Как будто меня только что заклеймили.
Не сводя с нее глаз, я прижимаю большой палец прямо к центру своей метки. Она вскрикивает, и ее тело дергается, в попытке бороться с ограничителями.
— Не обязательно язвить , цветочек, — говорю, ослабляя давление и наблюдая, как она расслабляется. — Каково это?
Ее губы приоткрываются с прерывистым вздохом.
— Типа… я твоя.
— Вот теперь намного лучше, — наклоняясь, чтобы расстегнуть ремень. Я обхватываю ладонью свой член, и провожу головкой по ее влажным складкам. — Интересно… — останавливаюсь, чтобы прикусить ее шею. — Возможно ли такое, когда твоя киска не будет плакать по мне. Я думаю нет, — она вздрагивает, когда я провожу языком по мочке уха, и ее бедра поддаются вперед, в попытке коснуться члена.
— Такая нетерпеливая, — мурлычу я, прижимаясь головкой к ее входу. — Я войду в тебя так глубоко, Лилит, что ты хрен меня оттуда вытащишь.