— Оникс… поняла… — я смотрю на лица мужчин в толпе. Некоторые беззаботно смеются, другие ведут оживленную беседу. Люди с пламенем на куртках старательно избегают тех, у кого изображение змеи на рукавах, мне становится предельно ясно, что между клубами существует серьезная вражда. Я украдкой смотрю на лицо Медведя и понимаю, что мне придется сменить тему, если я хочу разузнать что-нибудь еще.
— Как давно ты знаешь Каина? — с губ Медведя срывается смешок, и хоть он пытается выглядеть невозмутимым, он не может полностью скрыть огонек в глазах при упоминании о своем лучшем друге.
— Этой осенью будет двадцать лет, — его огромные плечи трясутся от беззвучного смеха. — Кажется, я никак не могу избавиться от его задницы. Очевидно, что между ними существует глубокая братская привязанность, осознание этого факта вызывает у меня улыбку.
— Ты знал его до того как…? — мне не нужно заканчивать предложение, потому что то, как застывает выражение лица Медведя, говорит о многом.
— Да, — говорит он. Но этого недостаточно, совсем недостаточно.
— Когда? Почему? — требую я, мое сердце сжимается от осознания той боли, которую Каину пришлось пережить, чтобы получить эти шрамы.
Он качает головой.
— Ему было шестнадцать. Что касается причины… Каин не подчинился бывшему лидеру Клуба «Адского Пламени». Это всё, что я могу сказать.
— Но…
— Пожалуйста, не дави на меня. Я уже сказал больше, чем следовало, — он вздыхает, потирая лицо рукой. — Я знаю, что тебе любопытно, но Каин должен рассказать тебе об этом сам. В конце концов, это его история.
Мне стало немного обидно, но я отмахнулась от этого чувства, потому что он был прав.
Мой взгляд скользит по сцене в дальнем углу зала. Я уже собираюсь спросить, для чего она тут нужна, когда замечаю два хромированных шеста. На самом деле я никогда не была в стриптиз-клубе, но пересмотрела достаточно фильмов, чтобы понять, для чего они нужны.
— Хочешь попробовать?
Я чуть не выпрыгнула из кожи от пронзительного голоса, раздавшегося возле моего уха. Повернув голову, я сталкиваюсь лицом к лицу с одной из самых красивых женщин, которых когда-либо видела. Она высокая и стройная, с великолепными вишнево– рыжими волосами, ниспадающими волнами на плечи и ярко-голубыми глазами.
Я настолько очарована ее аурой, что почти забываю, что она задала мне вопрос.
— Прости. Попробовать, что?
— Пул-денс, глупышка. Я видела, как ты смотрела на шест, — она шевелит ухоженными бровями с намеком, который я, кажется, не могу уловить. — Я могу показать тебе несколько движений, если ты нервничаешь…
— Оставь ее в покое, Карлотта, — Медведь закатывает глаза. — Она уже занята общением со мной.
— Ой. Это не помеха для веселья, — ее веки соблазнительно опускаются. — Как тебя зовут, красотка?
— Лилит, — отвечаю я, и от того, как она смотрит на меня, внутри меня разливается странное тепло.
— Лилит, — это всего лишь мое имя, но то, как оно слетает с ее языка, создает впечатление, будто она шепчет что-то эротическое. — Ты когда-нибудь была с женщиной, Лилит?
— Так! Хватит! — вмешивается Медведь, бросая на Карлотту предупреждающий взгляд. — Я упоминал, что она принадлежит Каину? — Карлотта закатывает глаза, но в остальном не обращает внимания на Медведя.
— А ты бы хотела? — мурлычет она, и ее накрашенные губы трогает легкая лукавая улыбка. — Подожди, не говори мне. Пусть это будет сюрпризом.
У меня отвисает челюсть, но, прежде чем я успеваю ответить, она неторопливо уходит к сцене.
— Увидимся позже, красотка! — прощается она, подмигивая мне через плечо.
— Даже не думай об этом, — предупреждает Медведь, скрещивая руки на своей большой груди. — Это плохая идея.
— Я не…
— Думала, — невозмутимо говорит Медведь. — Как бы она ни была горяча, она чертовски безумна, — его голос понижается до шепота. — Она хороша, но до тебя ей далеко. Какого черта ты связалась с Каином, я никогда этого не пойму…
По выражению его лица я могу сказать, что я не должна была услышать последнюю часть, поэтому я притворяюсь, что не расслышала. Даже если он лучший друг Каина, сомневаюсь, что это будет веской причиной, чтобы не избить Медведя до состояния овоща, если Каин узнает, что тот думает обо мне в сексуальным плане. И хоть у меня нет к нему никаких романтических чувств, мне бы не хотелось, чтобы случилось что-то плохое с еще одним человеком в моей жизни, который проявил ко мне доброту.
Я смотрю на сцену, не в силах отвести взгляд, когда Карлотта снимает с себя платье. Ее наряд представляет собой кожаные ремни плотно облегающие ее подтянутое тело, закрывая самые откровенные места, но всё равно не оставляют простора воображению. Она подходит к шесту, и смотрит прямо мне в глаза, обхватывает его ногой и начинает разминаться.
Краем глаза я наблюдаю, как Медведь скользит рукой по своей промежности, пытаясь незаметно поправить свою выпуклость, наблюдая за движениями Карлотты.
— Черт, — шипит он, бросая на меня полный похоти взгляд. — Может тебе стоит присоединиться к ней?
Мои глаза расширяются, и Медведь издает смешок.
— Расслабься. Я прикалываюсь. Каин повесил бы меня за яйца, если бы узнал, что я позволил тебе танцевать перед всем клубом, — он скользит своими карими глазами по моему телу. — С другой стороны… возможно, оно того стоит.
Мне становится не по себе, поэтому я просто перевожу взгляд обратно на сцену.
Привлекательный блондин подходит к Карлотте, но вместо того, чтобы работать с шестом, он встает позади нее, игриво шлепая ее по заднице, пока она трется о его выпуклость.
Внезапно он отступает назад, стягивая с себя джинсы. Он ласкает свой член рукой, делая несколько нежных поглаживаний, прежде чем прижать его кончик к заднице Карлотты. Мои глаза готовы вылезти на лоб, когда он входит в нее, и его стон удовольствия слышен сквозь громкую рок-музыку.