— Это чувство не взаимно. Ты чертовски жуткий, — я едва не зажимаю рот рукой.
Где вообще мое чувство самосохранения?
— А я-то думал, что ты стала благосклоннее относиться к мужчинам в масках.
Я почти задыхаюсь от возмущения.
— Э-это другое. Каин…
— Кто? Каин… тот здоровенный парень в маске…?
Он снова начинает смеяться, и по мне пробегает легкая дрожь. Я бы хотела, чтобы он прекратил это делать. От его смеха у меня мурашки по коже, даже больше, чем в первый раз, когда я увидела Каина без маски.
— Каин… — имя слетает с его языка, как будто он пробует его на вкус, играя с незнакомым звучанием. — Всегда забываю, что он использует это странное прозвище, — он делает паузу, бросая на меня понимающий взгляд. — Могу поспорить, он не назвал тебе своего настоящего имени, не так ли?
Этот ублюдок знает, что делает и использует это как приманку для меня, словно маячит морковкой перед зайцем.
Когда я не отвечаю, он качает головой, цокая языком.
— Какой же засранец, правда? В общем, это не так уж и важно, учитывая, сколько людей сейчас голодает во всём мире. Есть и более серьезные проблемы, вот что я имею в виду.
— Не пойму, тебе просто нравится звук своего жуткого голоса? — фыркаю я, чувствуя, как внутри меня зарождается гнев.
— А ты дерзкая. Я знал, что он одержим тобой не только из-за твоей внешности, — маска направлена на мою грудь. — С другой стороны, твоей внешности было бы более чем достаточно…
— Не уверена, что мне нравятся то, на что ты намекаешь.
Он усмехается.
— Расслабься. Я знаю, что лучше не трогать его игрушки. Уверен, ты знаешь, что он не очень-то любит делиться.
— Я, блядь, не игрушка.
Он делает паузу.
— Все люди – игрушки. Просто нужно знать, на какие кнопки нужно нажимать.
Что, собственно, за хрень происходит? Мерзкий придурок…
— Отвечая на твой предыдущий вопрос… Да. Мне нравится как звучит мой голос. Он лезет в карман и достает самокрутку. — Ты куришь?
— Э-э… нет, — говорю я, поднимая руку, когда он пытается предложить ее мне. Он пожимает плечами и нажимает кнопку сбоку от маски.
— Ну, как хочешь.
К моему удивлению, нижняя часть его маски незаметно сдвигается, обнажая губы, растянутые в лукавой улыбке. Я замечаю волевой подбородок и полные губы. Возможно, он красивый мужчина, но то, что мне удается увидеть, подсказывает мне, что он проигрывает по сравнению с Каином – даже с его шрамами.
Призрак кладет косяк между губами, и я молча наблюдаю, как он подносит к нему зажигалку. Когда он выдыхает, от тлеющего кончика тянется струя дыма, наполняя комнату облаком приторно-сладкого смога.
Неловкое молчание.
— Ты хочешь о чем-нибудь поговорить?
Маска медленно поворачивается ко мне:
— Я не могу вспомнить, когда в последний раз меня об этом спрашивали.
— Ты об этом хочешь поговорить?
Он со смехом откидывается назад, и от вибрации на подушки падает пепел.
— Ты всегда такая настойчивая?
— Эй, если хочешь сидеть молча, пока не вернется Каин, то без проблем.
— В этом вся проблема людей. У вас есть это глупое желание заполнить молчание своими голосами.
Я прищуриваюсь.
— Я начинаю задумываться о некоторых проблемах из детства, связанных с твоей мамой.
— Моя мать продала меня, так что да. Довольно точно подмечено.
Кровь отхлынула от моего лица.
О Боже.
Я попаду в ад.
— О, черт, извини. Тебя слишком легко впечатлить, — вытирая фальшивую слезу с глаза, он подносит косяк к губам и делает еще одну затяжку. — Ты уверена, что не хочешь покурить? Кажется, тебе это нужно.
Я качаю головой, собираясь сказать что-нибудь язвительное, когда его голова резко устремляется в сторону входной двери.
— Блядь, — шипит он. — Они нас нашли, — этот бугай в маске смотрит на меня и замирает. Он абсолютно неподвижен, каждый мускул его тела застыл, словно замер во времени.
Господи, пожалуйста, скажи что-нибудь, перестань так смотреть на меня.
И тогда я чувствую странный запах. Мой взгляд падает на входную дверь, сквозь щели которой, просачивается дым.
— Что происходит? — спрашиваю я, бросая взгляд на кухню, где, как я знаю, хранятся ножи. — Призрак? Кто нас нашел?
Он разворачивается, и его пальцы болезненно впиваются мне в плечи.
— Послушай меня, Лилит. У нас мало времени.
Меня начинает трясти от страха.
— Призрак, что…
— Веселье закончилось, Лилит, и тебе нужно вести себя очень тихо и внимательно выслушать меня, если хочешь жить.
Сердце готово выпрыгнуть из груди, и я ничего не могу сделать, кроме как согласиться с его требованиями.
— У нас незваные гости, — шепчет искаженный голос. — Я не знаю, сколько их, но предполагаю, – трое. Следующая часть очень важна, Лилит, — он замирает на мгновение. — Они пришли за тобой.
Мой рот открывается для вопросов, но взгляд Призрака останавливает меня.
— Они не собираются тебя убивать – ты слишком много для них значишь, – так что не пытайся сопротивляться. В конце концов, им нужна не ты. Ты понимаешь меня?
Дым обжигает мне глаза и горло, и я не могу говорить, поэтому я киваю. Мне никогда не было так чертовски страшно. Даже в ту ночь, когда Каин появился у меня дома. По какой-то причине эта ситуация кажется совершенно другой. Как будто моя жизнь висит на волоске, и одно неверное движение отправит меня на верную смерть.
Призрак нажимает кнопку сбоку от маски, и пространство между нами заполняет тихий жужжащий звук.
— Ты потеряешь сознание от газа через несколько секунд. Когда ты проснешься, – то окажешься в незнакомом месте, и меня не будет рядом. Но тебе следует сохранять спокойствие. Ты можешь сделать это для меня, Лилит?
Я снова киваю, хотя начинаю чувствовать всё меньше уверенности в своих силах. Газ уже начинает действовать, и я действительно не знаю, достаточно ли у меня сил, чтобы сделать то, о чем он меня просит.