Его пистолет выстреливает. Пуля просвистывает возле моего уха и пробивает стену позади, но я даже не вздрагиваю.
Он пытался меня убить.
Он пытался меня убить.
Убить.
Слова эхом разносятся в моей голове, и, прежде чем я понимаю, что происходит, мой палец нажимает на спусковой крючок.
БАХ!
Уэс отшатывается назад, его глаза широко раскрыты, а из пулевого отверстия в плече выступает малиновое пятно.
— Т-ты выстрелил в меня! — он смотрит на рану так, будто до него только сейчас дошло. — Это… больно.
Мои мышцы замирают, и вдруг я вижу перед собой не тридцатилетнего мужчину. Внезапно он стал мальчиком с шоколадными глазами, который лазил со мной по деревьям. Гигантский плакса, за которого мне приходилось заступаться, потому что он был слишком нежен, чтобы обидеть даже муху.
Мой лучший друг.
Мой брат.
Я стреляю еще раз, потом еще два – в живот и верхнюю часть бедра.
Не смертельно.
Уэс падает на землю, как гигантское срубленное дерево, его рот открыт в крике агонии. Пистолет выпадает из его руки, скользит по полу и оказывается вне пределов досягаемости.
— П-подожди! — кричит он, сжимая рану на животе. — Пожалуйста, не делай этого, Каин! — он смотрит по сторонам, стараясь быть сдержанным, всё еще пытаясь дотянуться до пистолета.
Всё еще пытается меня убить.
Увидев мой убийственный взгляд, Уэс меняет тактику.
— Не делай этого, Каин, — хнычет он, его голос ломается на втором слове. — Мы можем всё исправить! Пожалуйста, м-мне жаль, что я предал твое доверие. Пожалуйста, Каин… Я не хочу умирать.
Я делаю паузу.
Могу ли я действительно убить его?
После всего, через что мы прошли?
Пользуясь моим колебанием, он бросается в сторону, пытаясь нащупать оружие, находящееся слишком далеко.
Моя грудь сжимается раз, второй, и я направляю дуло ему между глаз цвета дерьма.
Наконец-то, я вижу достаточно ясно, чтобы понять, что это существо – не мой лучший друг. Это – монстр, которого я не узнаю, еще одна жертва этого ужасного мира.
Его плечи сотрясаются от безмолвных рыданий.
— Я твой лучший друг. Это должно что-то значить…
Бззз…бззз… бззз...
Тихий стон срывается с моих губ, когда я протягиваю руку, пытаясь найти свой телефон, чтобы остановить этот ужасный шум и снова заснуть.
Вместо подушки, моя ладонь касается чего-то холодного и твердого, и я резко вскакиваю.
Я не в постели с Каином.
Я в опасности.
События дня проносятся в моей голове, как слайд-шоу ужасов, и я крепко зажмуриваюсь, несмотря на то, что в комнате царит полумрак. Тихий смешок эхом раздается от стен, и я подпрыгиваю так сильно, что ударяюсь затылком о бетон.
— Прошло много времени, не так ли, Лилит?
Этот голос. Я знаю этот голос…
— Тебя сложно выследить, Лилит. Даже мои лучшие люди не смогли найти ту дыру, в которой тебя прятал Каин.
Где, черт возьми, я слышала этот голос?
Вспыхивает свет, и я щурюсь, пытаясь разглядеть черты фигуры, идущей ко мне. Когда мои глаза привыкают к свету, я замечаю толстую металлическую маску, скрывающую правую половину его лица.
Мое сердце колотится как молот. Наивная часть моего мозга на мгновение убеждает меня, что это – Каин, что он пришел за мной, чтобы спасти, как он делал это раньше. Мужчина убирает маску от лица, и еще до того, как я вижу угловатые черты лица, я понимаю, что это не Каин.
— Каллум, — шепчу я, мое горло подрагивает. — Где я?
— Это действительно не тот вопрос, который тебе следует задавать, — он усмехается, отбрасывая маску в сторону. Она с громким стуком ударяется о дальнюю стену, и я вздрагиваю. — Тебе следует спросить: для чего ты мне нужна? — он делает шаг ко мне, бесшумно, словно кот.
— На самом деле я не хочу знать ответ, — злюсь я.
Каллум останавливается и облизывает зубы.
— Каин явно размяк. Однако я это исправлю, — его губы расширяются в усмешке – или, может быть, это должно быть улыбкой. — Не волнуйся.
И всё же я очень, очень волнуюсь.
— Чего ты хочешь от меня? — спрашиваю я, пытаясь отвлечь его, в то время как мои глаза бегают по квадратной комнате в поисках выхода. Призрак сказал, что они не собираются меня убивать, но… Я начинаю думать, что то, что со мной может произойти, может быть хуже смерти.
Каллум останавливается, склонив голову набок с удовлетворенной улыбкой.
— Какая ты дерзкая, — выражение его лица резко меняется в мгновение ока из веселого к яростному. — Это разочаровывает. Я с нетерпением ждал возможности исправить тебя.
— Чего. Ты. Хочешь? — повторяю я, пытаясь сохранить голос ровным, и встречаюсь с его отвратительными черными глазами. — Что со мной будет?
Губы Каллума растягиваются в улыбке, которая не касается его глаз.
— То, что должно было случиться давным-давно. Я. Продам. Тебя. Как чертов скот. Как бесполезную дырку, которой ты являешься.
Не в силах себя сдерживать, я плюю в его отвратительное, злое лицо.
Каллум отшатывается назад, его лицо искажается от ярости, когда он проводит тыльной стороной ладони по моему лицу. У меня нет времени среагировать, как его рука сжимает мое горло так сильно, что кажется, будто мои глаза вот-вот вылезут из орбит.
Я царапаю его кожу, и, даже когда теплая кровь покрывает мои пальцы, Каллум ведет себя так, будто ничего не замечает. Мои ноги отрываются от земли, когда он поднимает меня, глядя своими жестоким черным глазами, продолжая выжимать из меня жизнь.
В тот момент, когда темнота затуманивает мое зрение, Каллум резко убирает руку с моего горла, и я с грохотом падаю на пол. Мои колени ноют, когда я соприкасаюсь с бетоном, но не могу издать ни звука. Я лежу в позе эмбриона, отчаянно хватаю ртом воздух, прокручивая в голове все способы, которыми я хотела бы причинить боль этому человеку.