– Ева, времени осталось немного, – нетерпеливо притопнула стройными ножками Лея. Ножки девушки, кстати, словно чулок обтягивали высокие сапоги на умопомрачительной шпильке, точные копии которых в настоящий момент красовались и на самой Еве. – Решайся! Или же твоя речь, что вы с Хейсом вольны поступать как угодно, касается только его?
Лея попала прямо в точку: нет, Ева не считала справедливым то, что мужчина абсолютно свободен в выборе сексуальных партнерш, но от нее требует верности.
Она вспомнила, как на прошлой неделе он с кристально честным лицом убеждал, что у него нет необходимости ни в каких дополнительных «игрушках», кроме нее, и почувствовала, как в душе закипает гнев. Значит, никого кроме неё у него нет, но на шоу он все-таки поприсутствует и даже кого-нибудь трахнет? Исключительно по рабочей необходимости!
– Черт побери, я согласна! – тряхнула головой Ева, плюя на все мысленные сомнения.
– Я в тебе не сомневалась, – расплылась в довольной улыбке собеседница и скомандовала: – А теперь нам нужно пулей лететь к Марио! До выхода осталось не больше получаса, если я верно все рассчитала.
К сожалению, с подсчетами у Леи оказалось туго. Прически девушкам доделывали в дикой спешке, так как до начала заключительной программы их отделяло каких-то жалких десять минут.
Общая нервозность кружившего вокруг них мастера и нависшего над девушками организатора, то и дело сверявшегося с часами, передалась и Еве. Она чувствовала, как ускоряется пульс, как несется по венам кровь, разнося адреналин, как от кончиков пальцев ног распространяется прекрасно знакомое сладостно-тревожное томление.
Когда последние приготовления, наконец, оказались завершены, их провели в отдельное помещение, где уже находились остальные участницы выступления. Стройные тела, обтянутые латексом, высокие сапоги, одинаковые прически – это соблазнительное зрелище сумело даже разогнать тревогу Евы.
Вот только та не преминула вернуться назад, на законное место, стоило лишь рядом появиться прекрасно знакомому персоналу класса «С». У каждой из девушек в руках находились наручники, от которых тянулась тонкая цепочка, а также обещанная маска.
Ева обменялась вопросительным взглядом с Леей – но та в ответ лишь показала большой палец, демонстрируя, что все идет по плану.
Выстроив девушек в длинную очередь, их вывели в соседнее помещение, в центре которого находилось круглой формы возвышение, прекрасно освещенное, в то время как пространство вокруг находилось в полумраке. Приглядевшись, Ева разглядела очертания кресел, очевидно, ожидавших клиентов.
Над сценой, повторяя её форму, красовалась металлическая труба, к которой пристегивался второй конец цепочек, идущих от наручников.
Участницы оказались выстроены кругом на этом возвышении, запястья каждой девушки были плотно обхвачены железным кольцом, вынуждавшим вытянуть руки вверх, чтобы металл не причинял боли. Ева попробовала повернуться – карабин легко провернулся, позволив девушке совершить полный оборот, не вывернув при этом рук.
Неприятным сюрпризом стало то, что маски, которые на них осторожно закрепили посторонние руки, оказались без прорезей для глаз. Мир погрузился в темноту.
Закончив прикрепление цепей, девушки в накидках безмолвно испарились.
Зазвучала музыка: тревожный рваный ритм, то убыстрявший свой ход до барабанной дроби, то застывавший на одной и той же повторявшейся ноте.
Они застыли на невысоком возвышении в неудобном положении: лишенные возможности видеть происходящее вокруг, с задранными к верху руками, надежно прикованные к металлической трубе, широко расставив ноги, чтобы устоять на высоких шпильках.
Время замедлило ход.
Каждая из них замерла в ожидании чужого появления, и это напряжение, смешанное со страхом, буквально окутало Еву плотным коконом. В нем уже было не разобрать, какое из этих чувств – её собственное, а какие принадлежит другим девушкам. Сейчас они были единым организмом, чувствовавшим, дышащим в едином ритме, ритме звучащей над их головами странной музыки.
Интересно, удастся ли ей узнать Хейса? И, гораздо важнее, узнает ли её сам мужчина?
Внезапно возвышение под ногами пришло в движение. Их не предупреждали об этом, и потому в первый миг они неловко дернулись, стараясь удержать равновесие. Звякнули цепи, наручники больно впились в нежную кожу запястий.
Музыка стала громче, дыхание – учащенней.
Все прочие звуки исчезли, потому появление кого-то постороннего она ощутила слишком поздно, только почувствовав на своем теле чужие руки.
Сцена под ногами медленно двигалась, а руки незнакомца неторопливо оглаживали бедра девушки, впрочем, оставаясь на грани приличий.