Взгляд тонул в бесконечном лабиринте отражений, отовсюду её встречал дикий взгляд напуганной брюнетки, и не сразу в этом образе узнавалась привычная знакомая Ева. Она с детства не любила комнаты смеха, еще тогда при виде ряда зеркал и искаженных отражений в них вместо смеха или радости появлялось чувство затаенного страха и ужаса. Подзабытые детские ощущения мощным потоком хлынули в душу, но на сей раз многократно усиленные. Рядом не было ни родителей, ни друзей, этот сюрреалистический аттракцион ужаса не мог закончиться сам по себе, только если Ева вмешается в распланированный Мел ход событий и спасется.
– Зачем ты убегаешь? – чуть в отдалении раздался голос блондинки, но все равно слишком, слишком близко. – Разве тебе не интересно, почему ты здесь?
Ева поборола сиюминутный порыв сообщить, что ей плевать на причину своего здесь появления, единственное, что нужно, – это оказаться в безопасности и, желательно, подальше от Мел. Вместо этого она в отчаянии ускорила шаг, вытянув перед собой руки, то и дело натыкаясь на холодную поверхность зеркал.
Внезапно за очередным поворотом Ева завидела свет.
Обрадованно перейдя на бег, спустя несколько секунд девушка вылетела в центр лабиринта. Яркие лампы, словно прожекторы, устремленные прямо в лицо, ослепили. Когда она, слепо проморгавшись, вновь обрела зрение, увиденное заставило задержать дыхание.
Прямо перед ней располагалась странного вида конструкция из стоявшего на возвышении кресла, похожего на медицинское и опутанного сверкающими железками и проводами. К подлокотникам крепились фиксаторы из плотного материала, для ног так же предусматривались крепления, способные надежно зафиксировать человека. Неудивительно, что первой ассоциацией стала пугающая картинка из кабинета стоматолога. Блестящие детали приманивали взгляд, ровный ряд остро заточенных инструментов, лежащих на округлом столике рядом, вызвал мурашки по коже.
Все это настолько напомнило кадр из второсортного фильма ужасов, что на миг Ева растерялась, позабыв даже о преследовательнице. Которая зря времени не теряла.
– А вот и я, – довольно пропел сзади нее женский голос. – Знала, ты оценишь мой сюрприз по достоинству.
Опомнившись, Ева рванулась, было, к видневшемуся по другую сторону просвету между зеркальных стен лабиринта.
– Стоять, – прозвучал негромкий приказ ей в спину. – Иначе я выстрелю. Ты же знаешь, я смогу это сделать.
– Какой мне смысл слушаться тебя сейчас, – заговорила девушка, медленно оборачиваясь к женщине лицом. – Ты ведь так или иначе этой ночью не планируешь отпускать меня. Верно?
Она медленно двинулась по кругу, обходя пугающую конструкцию. Мел не сводила с неё взгляда, замерев, словно кошка, готовая вот-вот броситься на добычу.
Ева ожидала, что женщина опровергнет эти слова, примется обещать отпустить, несмотря на очевидность дальнейших планов блондинки. Но Мел внезапно улыбнулась, опуская руку с зажатым в ней оружием.
– Верно. Но только от тебя зависит, опробуешь ты сегодня мою игрушку или умрешь без долгих мучений.
Ева бросила быстрый взгляд на сверкающую конструкцию, проглотила горький ком в горле и наконец-то решилась задать главный вопрос, одновременно надеясь разговорить блондинку и, как знать, возможно убедить ту изменить принятое решение.
– Почему я здесь? Я ведь ничего не сделала тебе, Мел.
– Твоя главная и единственная ошибка, Ева, заключается лишь в том, что ты вообще здесь появилась, – хладнокровно изрекла женщина, находясь от неё все равно слишком близко, чтобы рискнуть развернуться и нырнуть в зеркальный проход. Пусть пистолет не был сейчас устремлен на Еву, опасность, исходившую от оружия, девушка ощущала всей кожей. Как, впрочем, и потенциальную угрозу, источаемую механизмом, воплотившим в себе, кажется, все возможные страхи пациентов зубных кабинетов.
– Это из-за Эвана? – тихо проговорила девушка, впрочем, уже не сомневаясь в правильности этого предположения. Напряжение, витавшее в воздухе, нарастало с каждым мгновением, было очевидно, что еще немного, и шаткому хладнокровию блондинки придет конец. И разразится буря, результаты которой заранее пугали девушку. Или Мел потеряет бдительность, начав изливать своей жертве обиду, побудившую ее запланировать сегодняшнюю встречу, или же – и этот вариант нравился девушке куда меньше первого, – она рассвирепеет и окончательно слетит с катушек. И в этом случае вероятность усыпить бдительность женщины разговорами и убежать стремилась к нулю.