- Что ты задумал? – спросил Тео, пытаясь говорить уверенно, но голос предательски дрожал.
- Наказание, Тео, - спокойно ответил Билл. – Я же сказал, что накажу тебя. А я всегда остаюсь верным своему слову.
Парень замолчал и резко задрал футболку Тео до подмышек, оголяя спину.
- Что ты делаешь?! – завизжал Тео, дёргаясь.
- В пять раз, - холодно произнёс Билл.
Продолжая удерживать юношу одной рукой, второй он дотянулся до тумбочки и взял с неё заранее подготовленный инструмент наказания – тонкий твердый хлыст.
- Что ты собираешься делать?! – повторил Тео, он был на грани истерики и даже не понимал, что с ним собираются делать.
Ничего не ответив, Билл занёс руку и ударил юношу по спине, оставляя алую полосу на нежной светлой коже. Тео вскрикнул и дёрнулся сильнее, пытаясь вырваться.
- Пять раз, - холодно произнёс Билл и ударил во второй раз – сильнее.
Удар следовал за ударом, после пятнадцатого Тео перестал пытаться бороться, а после тридцатого перестал и кричать – лишь скулил от разъедающей боли, которая огнём пожирала его тело, портя кожу и плоть.
- Нет, не надо! Хватит! – выкрикнул юноша. Он уже сбился со счёта того, сколько раз его ударил этот псих.
- Шесть раз.
- Нет! Хватит! Мне же больно! – высоко закричал Тео, дёргаясь, извиваясь, пытаясь вырваться и избавиться от этой давящей на нервы боли, от этой пытки.
- У тебя дрянной характер, а за такое нужно драть, не щадя, - ледяным тоном ответил кареглазый парень, продолжая мерно наносить удар за ударом.
Когда Билл наконец-то закончил и оставил юношу в покое, Тео медленно разогнулся, кривясь от разъедающей боли, чувствуя, как по спине, щекоча кожу, катятся капли его бархатной крови. Кареглазый парень с минуту стоял и смотрел на тяжело дышащего, жмурящегося от боли юношу, затем шагнул к нему, вновь оказываясь слишком близко.
Тео вздрогнул, желая отойти, но он упёрся задом в стол. Билл протянул руку и провёл по израненной спине юноши, пачкая пальцы в крови. Поднеся ладонь к лицу, парень задумчиво посмотрел на рубиновые капли на своих пальцах, а, затем, медленно поднёс ко рту и слизнул кровь.
- Пошли, - произнёс парень и натянул цепь, увлекая юношу за собой. – Ты хотел ответа на вопрос – почему ты здесь? Сейчас я его тебе дам…
Они вновь куда-то пошли. Их целью была практически пустая, выполненная в стиле минимализма комната с диваном, настенным баром и сундуком, который, на самом деле, являлся морозильной камерой.
Подведя Тео к этому сундуку, Билл открыл его и достал покрытый льдом пакет. Он взял руку юноши и вложил в неё свёрток.
- Что это? – спросил Тео.
- Ответ.
Билл разорвал пакет и вывалил его содержимое, напоминающее кусок замороженного мяса, на руку юноши.
- Я не понимаю… - произнёс Тео, ощупывая неприятный на ощупь предмет уже двумя руками. «Кусок мяса» таял от соприкосновения с тёплой живой плотью, тёк, капая своим ужасным соком на пол. – Это мясо? – предположил юноша и поднял на парня глаза.
- Можно сказать и так, - кивнул Билл. – Это – орган.
- Орган? – что-то внутри неприятно кольнуло, словно предчувствуя неладное. – Что за орган? – юноша снова покрутил «мясо» в руках.
- Сердце.
- Зачем ты дал мне сердце? – спросил Тео, морщась. Ему было неприятно держать в руках часть мёртвого животного. Он же не знал…
- Потому что тебе нужна причина, того, почему я держу тебя здесь. Вот тебе причина – отныне на твоих руках тоже людская кровь, а это значит, что мы повязаны. Ты слишком много знаешь. И, если тебе вдруг интересно, это сердце той самой Марии, про которую ты слышал на записи и смерть которой так рьяно до сих пор расследует твой уважаемый дядюшка Карл.
- Что? – подавившись воздухом, выпалил Тео.
Он мгновенно побледнел, как полотно, и ему стало нехорошо. Он лишь каким-то чудом удержал рвотный позыв, который волной поднялся по горлу, сотрясая желудок судорогой.
- Какой Марии?! – не своим голосом завизжал Тео, бросая мёртвый орган на пол и отшатываясь назад. – Ты ненормальный псих!
- Той самой Марии, - ответил Билл и ухмыльнулся, поднимая подтаявшее сердце и подходя к юноше. – Марии Кляйн.