Мужчины, чувствуя свою безнаказанность, постоянно унижали Билла, заставляли выполнять самую грязную и унизительную работу, платили такой мизер, что, не позволяй они ему жить у них, он бы замёрз где-нибудь на вокзале. Так же они не гнушались и применением физической силы и…
Билл скривился и вновь поднёс бутылку ко рту, делая несколько спешных глотков. Одна только мысль о пережитом заставляла парня желать выжечь весь этот грёбанный мир дотла – мир, который оказался так жесток к нему.
Митчелл с братом – Гюнтером, не гнушались ничем, прекрасно понимая, что мальчику элементарно не к кому обратиться. Билл был полной сиротой после того, как людская неосторожность лишила его семьи и едва не убила его самого. К тому же, к тому моменту парень был беглым преступником, скрывающимся от полиции – преступником, который не был ни в чём виноват, но вину на него красиво и быстро повесили и он отправился в колонию, откуда бежал, поняв, что до конца срока он просто не доживёт. Так судьба и свела его с братьями-бизнесменами. Ему нужен был кров и защита от возвращения за колючую проволоку, им нужна была дешёвая рабочая сила и развлечение. Они нашли друг друга, о чём Билл тысячи раз пожалел позже, захлёбываясь собственными слезами и кусая собственные руки до крови, чтобы не кричать. Митчелл и Гюнтер, как и многие до них, ломали парня, убивали то человеческое, что в нём осталось, а спасти парня было некому – у него никого не было, им интересовалась только полиция, ищущая беглого барыгу.
Сделав очередной глоток, Билл утёр губы и поморщился, скривился, задерживая жгучий напиток во рту. Картинки уродливого прошлого так и скакали перед глазами, шипя, словно маленькие дьяволята. С девятилетнего возраста, когда парень потерял семью, его жизнь обернулась сущим адом, и сегодня этот ад рассмеялся ему в лицо…
Билл встретил бывшего работодателя по факту и гнусную тварь по сути в супермаркете, куда он отправился за продуктами.
- Билл, ты ли это? – сказал тогда мужчина, останавливаясь и переставая складывать продукты в пакет. – Не думал, что увижу тебя вновь…
- Я тоже, - ответил ему парень, чувствуя, как напрягается каждая мышца в его теле и каким непреодолимым становится желание вгрызться в глотку этому ублюдку прямо сейчас.
Но Билл сдержался. А Митчелл, праздную свою очередную победу над бывшим подчиненным, который для него так и остался бесправным мальчишкой, сказал ему:
- А мордашка у тебя по-прежнему симпатичная, - мужчина подмигнул и гнусно рассмеялся, запрокидывая голову и широко открывая при этом слюнявый рот.
И тогда Билл не выдержал. Чтобы не растерзать мужчину на месте, наплевав на сотни посторонних взглядов, чтобы не выдать себя и не разрушить всё то, что он с таким трудом строил, парень, стараясь не побежать, не сорваться с места, твёрдой походкой направился к двери, бросая пакет с купленными продуктами на упаковочном столике и совершенно забывая про него.
Колени не гнулись, челюсти судорожно сжимались от ненависти к обидчику из прошлого. Парень не помнил, как сел в машину и доехал до дома. Сознание вернулось только в тот момент, когда он вставил ключ в замок и рванул дверь, едва не выдирая дверную ручку.
Эта помесь злости, ненависти и ощущения невозможности прямо сейчас наказать обидчика, вырвать его дрянное сердце убивала парня, выжирала его изнутри, отравляя кровь и заставляя прикладываться к горлышку бутылки всё чаще, в попытке напиться и забыться.
Вот только алкоголь не спасал. В ушах уже гудело от градуса в крови, кровь яростно стучала пульсом по венам и артериям, закипая, принося физическую боль, которая требовала выплеска.
Сжав зубы, Билл отодвинулся от стола и резко встал, быстро покидая кухню, направляясь в сторону подвала.
Когда дверь в подвал резко распахнулась, жалобно скрипнув и глухо ударившись об стену, Тео вздрогнул и прижался к стене, вжимаясь в неё острыми крыльями лопаток, сильнее сжимая замок рук, который удерживал худые колени. Юноша поднял непонимающий взгляд в сторону двери, где, тяжело дыша, едва не задыхаясь собственным ядом, стоял Билл, смотря на мальчишку, как разъярённый зверь на сочную юную добычу.
Парень уже приходил к Тео сегодня, традиционно выводил его в душ, туалет и кормил, потому юноша не понимал, что вновь привело его к нему. Конечно, Билл и раньше посещал его несколько раз за день, даже выводил в дом, но сейчас что-то было не так… В воздухе сквозила опасность и разрушительная энергия, приправленная крепким спиртным и лютой злобой. Тео ощущал это каждой клеточкой тела и против воли сжимался, пытаясь как можно сильнее забиться в свой спасительный угол. Он был загнан, извечно загнан в этих четырёх толстых стенах, где не было ни надежды, ни выхода, кроме того, откуда появлялась его боль по имени Билл.