– Егор, – не открывая глаз, сказала грустно Рита, – спасибо, что пришел. Спасибо за любовь. Теперь могу уйти от вас спокойно.
– Нет, только не теперь! О чем ты говоришь! Так ты меня узнала, Рита?
– Сразу! Я ждала тебя. Хотела еще раз хотя бы я с тобой побыть. И ты пришел, и, значит, ты простил! – сказала Рита, все так же не открывая глаз, из которых бежали медленные круглые слезы. Она положила бледную ладонь на руку Эмобоя и крепко стиснула ее.
– За что тебя прощать мне, что за бред? Рита открыла глаза, села и отвернулась от Эгора, не отпуская его руки.
– Ты погиб из-за меня! Из-за моей жадности, трусости и похоти. Я давно должна была сказать Кити про нас. Вы поссорились бы, и ты не пошел бы встречать ее после этого чертова концерта. Ты был бы жив, а Кити поревела бы немного, но пережила и не превратилась бы в немого овоща, как сейчас. Мое сердце разрывается, когда я вижу свою веселушку Кити безмолвной старушкой, оно обливается слезами, когда я вспоминаю тебя, твою дурацкую улыбку и белый ежик. Я одна во всем виновата, и я себя наказала, свершила правосудие. Я очень сильная, но жить без вас, с разбитым сердцем и чувством вины не хочу.
– Отлично. А теперь послушай меня. Да, Егора Трушина убили, и его действительно не вернуть. Но ты передо мной ни в чем не виновата. Вот если б ты меня спалила Кити, я бы тебя никогда не простил, а она тем более. Уж я-то ее знаю. Я спас ее, и она больше не овощ. И думаю, сейчас она названивает тебе. Говорить тебе, какую страшную глупость ты совершила, я не буду, некогда. Ты думаешь, я тебе снюсь?
– Да, конечно, так же как и все. – Рита повернулась к Эгору и покачала головой с жалостью.
– А вот и нет. Я настоящий, просто теперь я в другом мире и по-другому выгляжу, но это я. И я вытащу тебя отсюда, даю слово. Потому что, если ты умрешь, я никогда себя не прощу. Веришь? – Эгор с силой сжал ее белые плечи и встряхнул, глядя в глаза.
– Уже почти верю. А что за другой мир? Там хорошо?
– Ага, офигительно. Меня принуждает к сожительству здоровенная бабочка, которая хочет поработить Вселенную.
– Большая черная бабочка. – Рита встала на колени, в глазах ее проснулся страх. – Я видела ее сегодня во сне, она так странно посмотрела на меня и что-то говорила, но что – я не могу вспомнить, а потом я проснулась, взяла таблетки… О господи, я и правда это сделала. – Рита заревела и прижалась к груди Эмобоя.
– Так просыпайся! – Эгор опять тряхнул ее за плечи.
– Не могу, я не знаю как. Стараюсь, но не получается.
– Чертова лгунья Маргит, играет со мной в свои подлые игры! – Эгор с силой ударил кулаком по кровати. – Ритка, я вытащу тебя, но ты обещай мне, если и правда хоть чуть-чуть меня любила, что никогда, никогда не будешь больше сводить счеты с жизнью. Потому что я уже не смогу тебя спасти. И еще потому, что я отдал бы сто вечных жизней в Эмомире за одну лишь ночь с любимой в Реале.
– Со мной? – тихо спросила Рита.
– С тобой, – тихо соврал Эгор.
– Обещаю, – твердо сказала Рита, – я хочу жить!
Эгор обнял ее и прямо с кровати головокружительным прыжком нырнул с Ритой в океан. Пенистая пучина с радостным хлюпом поглотила их. Вода вокруг айсберга была ледяной, и обнаженные любовники окоченели. Медленно кружась и не расцепляя объятий, они опускались на дно. Из их легких вырывались пузыри и убегали вверх. Последнее, что увидел Эгор, были переполненные ужасом глаза Риты.
Глава 18
Барбекю у барбикенов
Клоун стоял перед кроватью Эгора, слегка наклонившись и приблизив рыжую кудлатую голову к его лицу. Час, который Маргит отвела Эмобою на спасение подруги, только что истек, но юноша не возвращался из сна самоубийцы, и это очень пугало Тик-Така. Королева, как только вышло отпущенное время, тихо взмахнула шерстистыми крылами и беззвучно улетучилась, за ней бесконечно длинной тенью-шлейфом последовали ее усатые чешуй-чатокрылые фрейлины. У кровати Эмобоя остались только клоун – по дружбе, Кот – по работе и Мания – по зову кукольной души. Прошло еще несколько минут тягостного ожидания, и вдруг Эгор так резко сел на кровати, что бедный Тик, получив серьезный удар лбом в лоб, отлетел, перевернувшись через голову, на соседнюю кровать. Эмобой, словно не почувствовав удара, сидел, тяжело дыша, с болезненной тревогой в краснеющем глазу, и смешно, как тюлень ластами, перебирал длинными руками.
– Я успел. Я успел?! – Эгор с надеждой смотрел на понурых куклу и Кота, которые предпочли промолчать.
– Успел… чуть не убить меня своей чугунной башкой, – сказал Тик-Так, поднявшись на коротенькие ножки и потирая здоровенную шишку на лбу. – Не Эмобой, а долбобой какой-то!
– Черт, да скажите же скорей, я уложился в час? И где эта черная невеста, лгунья Маргит? Я же видел ее здесь.
– Боюсь, Эгор, что чуда не случилось. Час закончился пару минут назад, – развел лапами участливый Кот. Мания понуро кивнула головой.
– Королева улетела, сказав, что завтра ждет тебя во дворце.
– К черту дворец! Маргит подставила меня. Решила показать мне свою силу. Ну ладно, я уверен, что успел. Я уже выбирался из сна мертвого человека, и это было совсем иначе. Рита проснулась, я знаю. Я просто слишком глубоко нырнул в ее спящее сознание и поэтому так долго выбирался, может быть, как раз эти пару минут.
– Хорошо бы это было так, – сказала Мания. – Мне всегда так жатко этих глупых самоубийц из-за любви. Убить свою живую душу – это так ужасно.
– Эгоистичные твари, – сказал клоун, – хотят свои страдания перенести на мир. А мучаются прежде всего самые их близкие люди.
– Согласен, – сказал Кот. – Но как тебе, Эгор, удалось ее разбудить?
– Насчет самоубийства в данном случае я бы поспорил. Здесь не обошлось без доброй Королевы. А разбудить Риту оказалось нереально тяжело. Просто адски. Пришлось даже заняться с ней любовью, – ляпнул и тут же пожалел об этом Эмобой.
– Романтично, – сказала Мания. – Ты отдал ей часть силы, часть души. Это очень опасно. Так рисковать собой нельзя, – сказал Кот.
– Ну, я не сказал бы, что это было отвратительно. Просто я не знал, что делать, у меня закончились все доводы.
– И воспользовался тем, который в штанах, – сказал клоун.
Эгор впервые видел Тик-Така в таком состоянии. Всегда красное лицо шута побледнело, глаза свирепо сжались, он раскачивался на своих огромных башмаках вперед-назад и сжимал-разжимал пухлые кулаки.
– Ну да, – простодушно хвастал Эмобой, породив парочку летучих свинок, – все прошло просто фантастиш. Мне довелось и в прошлой жизни бывать с Риткой в постели, но в этом сне…
– А как же Кити? – тихо спросил клоун.
– Кити? Кити там тоже, кстати, тусовала сначала. Это же был сон, толстяк! Расслабься. Что за наезды? Я спас девчонку. Я уверен, что она проснулась. Я вернул Кити подругу с того света.
– Ты же говорил, что любишь Кити? – еще тише, как бы себе под нос, насупив брови, спросил клоун.
– Люблю, – сказал недоумевающий Эгор, – очень люблю. Похоже, я тебя очень сильно треснул в лоб. Что за наезд? Это всего лишь сон. Я спасал девчонку. Она умирала, я не мог ей отказать.
– А в той жизни? Ты сказал, что трахался с ней в той жизни? Что, тоже не мог отказать своему бревну в штанах? – Клоун говорил все громче и вразвалочку подходил к Эгору. – Безотказный ты наш.
– Ой-е, – присвистнул Эгор. – Толстяк, тормози! Моя жизнь – не твое свинячье дело. По…
Договорить он не успел, рука клоуна молнией сверкнула в воздухе, и Эгор получил оплеуху такой неожиданной силы, что свалился со своей кровати и укатился под стоявшую рядом.
– Предатель! – услышал он в подкроватной темноте удаляющийся крик клоуна, а когда вылез, увидел вдали лишь уменьшающийся силуэт красного друга.
– Чего это с ним? – не понял Эгор. – Безумства чьего-то объелся? Куда он дернул?
– Не знаю, – сказала Мания. – Мне кажется, он перенервничал, пока ты пропадал во сне у Риты. Боялся, чтобы с тобой не случилась какая-нибудь неприятность.
– Нет, это он меня за Кити, – сказал задумчиво Эгор. – Может быть, и правильно.