Зорким взглядом Ферапонт Иванович окинул всю обстановку помещения. Лавка – как лавка. На полках стояли шершавые головы сыров, серела блестящая халва, мешки с сухими фруктами высились у прилавка. Сзади прилавка была прикрытая дверь внутрь. Квадратный люк в полу был заперт на грузный замок.
Вачнадзе стоял в услужливом ожидании. Свет сквозь витрину падал на его лицо, оставляя в тени лицо Ферапонта Ивановича.
Опершись локтями на прилавок, Филькин вскинул проницательные зрачки.
– Вы Вачнадзе будете? Владелец магазина? – осведомился он.
Вачнадзе поклонился. Полная готовность была на его смуглом блестящем лице. Но в глубине черных глаз вспыхнул какой-то огонек.
– Мне бы Николая повидать, приказчика вашего… сродственники мы будем! – медленно продолжал Филькин.
– Ныколая нэт, – сказал недружелюбно кавказец. Он покраснел и сжал кулаки. – Нэт никакого Ныколая!..
– Как же это нет?.. – мягко удивился Филькин. – Не может этого быть. Николай, невысокий такой, с усами… вот эдакий…
Быстрым движением он извлек из кармана фотографию и поднес ее к лицу Вачнадзе. Вачнадзе глядел на нее со злобой.
– Нэту Ныколая! – повторил он. – Был Ныколай и нэт. Уволен за разврат. Вчера. Если вернется, рэзать буду. Вот!.. – Вачнадзе бешено заблестел зрачками.
– Да как же так нет? – Филькин был сбит с толку. В следующий же момент он оправился и хмуро взглянул на Вачнадзе.
Он вытащил из кармана бледно-серый маленький билетик и бросил его рядом с фотографией на прилавок.
«Служащий городской губернской полиции, – прочел трепещущий кавказец, – которому надлежит оказывать полное содействие при всех его законных требованиях при исполнении служебных обязанностей, что подписью и приложением казенной печати удостоверяю. Градоначальник, Его Величества Свиты Генерал-Майор».
Подпись расплылась в глазах Вачнадзе.
«Кончено! Провалились!» – мелькнуло в уме. Но новая неожиданная мысль вдруг озарила его. Он бросился к двери и стремглав выскочил на улицу.
Филькин по привычке кинулся за ним. Но он отступил удивленно, увидев, что Вачнадзе возвращается обратно, ведя за руку высокого постового.
– Гаспадын начальнык! – повторял Вачнадзе, вводя городового в лавку. – Гаспадын начальнык, вот тоже гаспадын из полиции! Расскажите им про Ныколая!
Городовой посмотрел на Филькина. Ему внушали подозрение его выцветшая шляпа и длинное рыжее пальто.
– Вы кто такой будете?.. – спросил городовой.
Филькин протянул ему свой билет.
– Вам что, собственно, надо?..
– Захлебываясь, Вачнадзе рассказал о допросе Филькина и о своих объяснениях.
– Николай уволен, – сказал самодовольно городовой. – Вы что же раньше-то думали?.. Вчера здесь вся улица сбежалась, как он его провожал. Стул-то починил, что ли?.. Это он Николая этим стулом по спине огрел!.. – вежливо пояснил он Филькину.
Филькин посерел. Лакомое дело вырывалось из рук. Он решил пустить в ход свой последний козырь.
– Охранным отделением, – сказал он раздельно, – был задержан ящик с подозрительным содержанием. После вскрытия в ящике этом была обнаружена земля. Расследование установило, что ящик отправлен из вашего магазина при посредстве Николая и еще какой-то женщины. Вы тоже ничего не знаете об этом?..
Результат от этих слов был чрезвычаен. Вачнадзе пошатнулся, схватился за сердце, побледнел, потом побагровел.
– Что такое?.. – резко крикнул Вачнадзе. – Ящик с замлей, Ныколай и женщина?.. Ой, мои покупатели, мои деньги, мой кавказский товар!..
В отчаянии Вачнадзе поднял руки. Твердая решимость отразилась в ею глазах. Он толкнул внутреннюю дверь и исчез за ней. Филькин немного поколебался и, нащупав револьвер, бросился за ним. Унылый городовой лениво шел сзади.
В задней комнате стоял полумрак. Занавески были задернуты. На белой высокой кровати неподвижно сидела женщина. Она сидела, вся съежившись, глядя куда-то вдаль. Когда дверь открылась, Ольга не повернула головы, продолжая раскачивать люльку с кричащим ребенком.
Вачнадзе подскочил к окну и отдернул занавеску. Подбежал к Ольге и схватил ее за руку. Она повернулась к вошедшим.
В дневном свете, наполнившем комнату, уставленную вещами и завешанную одеждой, ее красивое лицо казалось бледным и очень измученным. Большие синие круги были вокруг Ольгиных глаз. Но она не сказала ни слова, в упор глядя на Вачнадзе.
– Говоры! – кричал Вачнадзе, топая перед ней ногами. – Говоры, что с товаром делала? Куда Ныколай товар дэвал?.. Зарэзали мэня, осрамыли!.. Товары!.. – Он тащил Ольгу с кровати.