– Работа писателя напоминает работу психоаналитика. Мы тоже любим покопаться в человеческой душе. Я обратила внимание, что вы разглядывали фото. – Она посмотрела на фотографию над столом. – Это день публикации одной из моих книг. Доктор Мори появился там совершенно случайно, но вы, наверное, уже успели его узнать, так что промолчать не смог. На презентации он задал мне пару вопросов, которые не только смутили меня, но и сбили с мысли. А потом, когда презентация была закончена, подошел ко мне и продолжил задавать вопросы. Я хотела отмолчаться и сказать, что не хочу отвечать, но он не отделается, пока не услышит ответ – это вы, наверное, тоже успели понять. Так что пришлось рассказать доктору о своей личной жизни. – Она улыбнулась. – Ему понравилось. Но на самом деле он просто хотел открыть свою клинику и искал компаньона.
– Книга была связана с вашей личной жизнью? – полюбопытствовал Адам.
Доктор Портман достала из кармана брюк сигареты и, закурив, подвинула к себе пепельницу.
– Если говорить в общем, это анализ феномена лесбийской любви. А более подробное обсуждение быстро наскучит вам – слишком много терминов.
– Так вы… предпочитаете женщин?
– По мне не скажешь?
– В общем-то… нет. Но теперь я, кажется, понимаю, почему доктор решил с вами работать. Ему нравится, когда его окружают… необычные люди.
– Доктору нравится, когда его окружают люди, имеющие гибкие моральные принципы. Но не думаю, что он решил работать со мной по этой причине. Ему не нравилась мысль о служебном романе такого рода: сложно находиться в одном офисе с человеком и одновременно с ним спать. Рано или поздно это отразилось бы на работе. – Она снова улыбнулась. – А теперь здесь царит гармония. До тех пор, пока наши интересы в плане женщин не пересекутся.
– Я услышал знакомый голос, и теперь вижу, что мне не показалось. Здравствуйте, господин Фельдман.
– Продолжу разбирать бумаги, – сказала она. – Приятного вам дня, господин Фельдман. В следующий раз я обязательно приду на вашу презентацию. Помните, вы обещали мне автограф.
– Сильвия просила передать тебе, что задержится, дорогая, – сообщил ей Вивиан. – Срочные дела на работе.
– С каких это пор она звонит тебе , а не мне?
– Вот уж не знаю, что сказать. Вероятно, ты не отвечала на телефон.
– Похоже, мой прогноз насчет интересов в плане женщин подтверждается.
– Прошу вас, проходите, – пригласил гостя Вивиан. – Надеюсь, вы не очень долго ждали?
– Нет, совсем нет.
Кабинет доктора Мори был почти полной копией его домашнего кабинета. За исключением, разве что, книжных полок – вместо них здесь находился шкаф с медицинскими картами больных. И еще здесь была неотъемлемая часть интерьера кабинета любого психоаналитика – кожаная кушетка. Рядом с ней стояло большое зеркало, и располагалось оно так, что пациент мог изучать свое отражение во время сеанса.
– Познакомься, это Адам Фельдман, – заговорил доктор Мори. – Адам, это мой друг, о котором я вам рассказывал. Клод Дадье. Он ехал в другой город, поезд задержался, и он решил заглянуть ко мне.
– Очень приятно, господин Фельдман, – сказал Клод. Говорил он с едва ощутимым французским акцентом. Адам сделал вывод, что Клод либо живет во Франции, либо проводит там значительную часть времени. – Надеюсь, доктор рассказывал вам обо мне только хорошее?
– Разумеется, – ответил за Адама Вивиан. – Разве мы делали что-то плохое?
– С трудом могу вспомнить что-то подобное, – с готовностью включился в игру Клод. – А ты?
– Надеюсь, память у тебя отказала от того, что это что-то доставляло тебе много удовольствия.
– Похоже, мы смутили господина Фельдмана, – сказал доктор Мори. – Не будем развивать эту тему.
– Кроме того, мне пора идти. – Клод бросил взгляд на наручные часы. – Надеюсь, не опоздаю.
Они обменялись рукопожатием, перебросились парой фраз на французском, и Клод, кивнув на прощание Адаму, вышел, прикрыв дверь.
– Вижу, вам тут понравилось, – сказал Вивиан. – Вы так представляли себе мой кабинет?
– Даже не знаю, что сказать, доктор. Одно могу сказать точно: вы в этой обстановке смотритесь очень органично.
– Я даже знаю, какие мысли сейчас пронеслись в вашей голове. Но мы ведь уже говорили о моем отношении к пациенткам.
– Про Изабель Торнворд мы тоже говорили.
– Не так подробно, чтобы вы могли позволить себе делать какие-то выводы .
– Вот ваши книги, доктор. Простите, я читал дольше, чем обещал.
– Ничего страшного. Вы пришли сюда для того, чтобы принести мне книги и для того, чтобы посмотреть на мой кабинет?
– По правде сказать, доктор… не только.
– Вы хотите побывать в роли пациента?
– Это касается Афродиты, доктор.
– Вы пришли сюда для того, чтобы поговорить со мной про Афродиту? И что вы хотите сказать?
– Я думаю, что вам нужно ей позвонить. Ей одиноко .
– Вокруг нее достаточно людей. Сомневаюсь, что она чувствует себя одинокой.
– Она чувствует себя одинокой без вас , доктор.
– Когда она четыре года спала со своим любовником, не говоря мне ни слова, она об этом не думала. Меня не радует мысль о том, что в моей постели спит человек, который мне лжет.
– Все делают ошибки, доктор. Конечно, некоторые ошибки не заслуживают снисхождения, но… вы могли бы дать ей шанс. В отношениях не существует черного и белого. Ей плохо без вас.
– Значит, ваша постель не настолько гостеприимна.
Адам подумал, что вместо этих слов доктор Мори мог бы влепить ему пощечину – ему было бы менее обидно.
– Мне неприятно это слышать, доктор, – сказал он.
– А мне неприятно думать о том, что моя женщина с вами спит. Катитесь отсюда. И не надо говорить мне, что делать и кому звонить. Я разберусь сам.
– Доктор Мори, к вам посетители, – сказала она.
– Скажи, что я ухожу. Я хочу пообедать.
– Ваш обед подождет, доктор Мори.
– Чем могу быть полезен? – спросил он сухо.