— Приятного аппетита всем, — сказала она. — Я знаю, что в этом есть что-то неправильное, но чем чаще я готовлю, тем больше мне хочется есть. — Она посмотрела на Вивиана. — Надо бы научить тебя готовить. Может, будет такая же реакция, и ты поправишься килограмм на пять. От тебя скоро ничего не останется. — Афродита повернулась к Адаму. — А вот вам, господин Фельдман, не помешало бы сбросить пару-тройку килограмм. Может, поделитесь с доктором?
Вивиан взял салфетку.
— Благодарю за заботу, своим внешним видом я доволен. Но буду рад преподать господину Фельдману пару уроков танцев. Это вряд ли избавит его от лишних килограммов, но зато придаст уверенности в себе.
Афродита пригубила вино.
— Отличная идея, — похвалила она. — На следующей вечеринке у тебя будет достойный конкурент.
Когда ужин был окончен, а посуда отправилась в раковину, доктор сварил кофе. После сытной трапезы Адам с воодушевлением воспринял идею выпить кофе. Афродита осталась в меньшинстве.
— Пойду повторять сценарий. Если я кому-то понадоблюсь, вы можете найти меня на балконе.
— Накинь что-нибудь, дорогая, — сказал ей вдогонку Вивиан, не отвлекаясь от приготовления кофе, после чего обратился к Адаму: — Предлагаю расположиться в кабинете, мой друг. На мой взгляд, там уютнее.
В кабинете Адам занял одно из кресел, а доктор поставил чашки с кофе на стол и, открыв один из шкафов, достал оттуда бутылочку из темного стекла.
— Мой маленький секрет, — прокомментировал он.
Адам смотрел на то, как Вивиан осторожно наливает содержимое бутылочки в обе чашки.
— Госпожа Вайс замечательно готовит.
— В этом я с вами согласен. Красивая женщина, которая, к тому же, и великолепная хозяйка — это редкость в современном мире. Дита росла в простой семье, и ее к этому приучали с детства. Знаете, вещи вроде «принцы гуляют с красивыми, а женятся на хозяйках».
— На вашем месте я бы не позволял ей этим заниматься. Это выглядит как-то… не то чтобы неестественно, но мне кажется, что это не для нее.
— Попробовали бы вы с ней поспорить. Прошу вас. Вряд ли уместно говорить тосты, когда люди пьют кофе, но это особенный кофе. Так что за знакомство, господин Фельдман. Я рад, что оно состоялось. Вы интересный человек.
Запах у кофе был обычным, а вкус оказался незнакомым. То есть, вкус кофе он, конечно, напоминал, но помимо этого вкуса в нем было что-то одновременно горькое и сладкое, и самой знакомой ноткой в этом горьком и сладком был привкус ванили.
— Никогда такого не пил, — поделился Адам.
— Я бы удивился, если бы пили. — Вивиан кивнул в направлении шкафа — он успел вернуть таинственную бутылочку на место. — Рецепт этой настойки мне рассказал мой хороший приятель. На первый взгляд, ничего особенного, разные травы.
— Это действует так же, как кофе?
— Скоро узнаете.
Доктор Мори тоже сделал глоток кофе и достал сигареты.
— Знаете, о чем я подумал, Адам? — спросил он. — Меня всегда окружали люди. В университете у меня была целая куча приятелей. Мы вместе учились, вместе готовились к экзаменам, вместе завтракали, вместе развлекались… и я подумал о том, что со многими из этих людей мне было приятно нюхать кокаин, но рядом со мной не было человека, с которым мне хотелось бы поговорить. Человека, с которым мне хотелось бы обсудить книгу, театральную постановку, просмотренный фильм. Человека, которому я мог бы рассказать историю из прошлого и не бояться, что он неправильно меня поймет. Для тех людей я был собой, но вместе с тем был кем-то другим. А вы, почти незнакомый человек, знаете обо мне больше, чем все те люди. Странно, правда?
— Не думаю, доктор. Обычно люди называют это дружбой.
— Никогда бы не подумал, что мне это так необходимо. — Вивиан улыбнулся. — Надеюсь, Дита не будет ревновать.
Адам улыбнулся в ответ. У него кружилась голова, и он думал о том, что кофе был как нельзя кстати.
— Что вы думаете по поводу вечеринки? Вам понравилось?
— Да, мы отлично провели время.
— На мой взгляд, она была скучна. — Доктор Мори передернул плечами. — Толпа гостей, которых объединяет одно — ваш теперешний грех, господин Фельдман. Они боятся собственных желаний. Они говорят о пороках и сексе, но когда доходит до пороков и секса, начинают думать: о Боже! Как же я буду нагло получать удовольствие, когда другие этого боятся? Разве у меня есть право на то, чтобы сказать себе «да» в ответ на вопрос «а можно ли мне это сделать» вне зависимости от того, о чем идет речь? Уж лучше я посижу в своем гнилом коконе из морали и буду ворчать, осуждая других. Им надо раздать пачку ярлыков — и пусть они отправляются навешивать их друг на друга. Тогда хотя бы пару минут мы сможем дышать спокойно. — Он затянулся и стряхнул пепел. — Прошу прощения, но я был обязан это сказать.
Адам рассеянно помотал головой. Легкий туман в голове менял цвета — сначала он был белым, потом стал нежно-голубым, а после этого превратился в салатовый.
— Не знаю, что это за настойка, доктор, но она меняет сознание.
— Я люблю говорить, что она показывает новые горизонты. Клод — мой приятель, который дал мне ее рецепт — замечательный человек. Когда-то он помог мне понять, что мужчины меня не привлекают… точнее, привлекают, но не так, как женщины.
Адам нахмурился и недоуменно посмотрел на Вивиана. Ответом ему был спокойный изучающий взгляд. Доктор улыбался уже знакомой Адаму улыбкой: «Мне нравится ваша реакция. Интересно, что вы выкинете в следующий момент?».
— Каким… образом он вам помог? — заговорил он, наконец.
— Таким же, каким обычно мы понимаем, нравятся или не нравятся нам определенные вещи. Ведь до того, как мы говорим «мне это не нравится», нужно это попробовать, не так ли, Адам?
— Да, но в случае с мужчинами, на мой взгляд, этот метод не очень подходит.
— Судя по всему, ваш путь к выходу из кокона долог… что же, теперь вы знаете обо мне еще одну пикантную подробность. — Доктор потушил сигарету в пепельнице и внимательно посмотрел на Адама. — Вас клонит в сон, мой друг? Похоже, я налил вам слишком много.
Адам откинулся на спинку кресла.
— Не волнуйтесь, доктор, все в порядке, — возразил он, понимая, что его язык повинуется с трудом.
— Я налью вам рюмку водки. Это вернет вас к жизни.
Вивиан поднялся, но, увидев вошедшую Афродиту, снова занял свое кресло.
— Я не буду вам мешать, — сказала она. — Мне нужен карандаш.
— Ты не мешаешь, дорогая. — Доктор Мори кивнул на свободное кресло. — Тебе не скучно одной?
Афродита посмотрела на чашки с кофе, и на ее лице появилась улыбка.
— Когда ты предложил кофе, я подумала, что речь идет об обычном кофе. И теперь я готова обидеться, потому что вы меня не позвали.
— Возьми. — Он протянул ей свою чашку. — Вторая половина твоя.
— Спасибо. — Афродита сделала пару глотков и посмотрела на Адама. — Вы ведете разговоры по душам, и, похоже, господину Фельдману пришелся по вкусу твой кофе.
Адам едва заметно кивнул, не открывая глаз. Туман из салатового стал темно-зеленым, а мысли совсем не поддавались контролю. В голове вертелся миллион образов — от целомудренных до самых развратных, которые он только мог вообразить.
— Господин Фельдман хотел узнать, как действует кофе, — снова заговорил Вивиан. — И я решил, что ты сможешь ему помочь.
Афродита оглядела кабинет.
— Здесь? — спросила она. — Тебе не кажется, что в спальне будет удобнее демонстрировать господину Фельдману действие кофе?