Выбрать главу

— Продадите. — Флойд был уверен.

— Как? Все крупные компании уже забиты строительными договорами до отказа.

— Черт, Хэнк, ну подумай своей башкой. — Ивенрайта внезапно охватил энтузиазм. — Ты можешь продать его тем, кому собиралась продавать «Ваконда Пасифик». Понимаешь? Конечно. К весне им потребуется строительный материал, понимаешь, и тут ты! С «ВП» ты порываешь, леса, чтобы обеспечить договоры, у них не будет, и ты продаешь их подрядчикам свой в два раза дороже! Вот и все. — Торжествующе улыбаясь, он повернулся к Дрэгеру. — Как вы думаете, Джонни? Вот и ответ. Черт, как это я не подумал об этом раньше? Почему это я не подумал?

Дрэгер предпочел пропустить этот вопрос мимо ушей. Хэнк заканчивает изучать свой порезанный палец и с видимым удовольствием переводит взгляд на восторженного Ивенрайта.

— Вероятно, Флойд, ты не подумал об этом по той же причине, по которой сейчас не думаешь о том, что если я сейчас позволю «ВП» заработать на полную мощь, то они сами смогут обеспечить лесом свои контракты.

— Что?

— Понимаешь, Флойд? Ты не хочешь, чтобы я продавал лес «ВП», потому что тогда им самим придется его валить. Верно? И пилить собственный лес. Чтобы выполнить поставки по договорам.

— Не понимаю, — нахмурился Ивенрайт, и ручеек воды, сбежав по носу, начал стекать вниз.

— Ну, понимаешь, Флойд, — снова терпеливо начал Хэнк, — я не смогу продать лес покупателям «ВП», потому что если вы вернетесь на работу…

— О Господи, неужели ты не понимаешь, Флойд? — не вытерпел Джо Бен. Весело поблескивая глазами, он вышел из темноты. — Неужели не понимаешь? Ну. Если мы разорвем свой контракт, чтобы его смогли заключить вы, тогда они сами смогут обеспечить поставки своим покупателям…

— Что? Подожди минутку…

Хэнк изо всех сил старается скрыть охватившее его веселье, чтобы оно не стало еще более очевидным.

— Джо Бен говорит, Флойд, что если мы позволим вам, ребята, вернуться к работе, то мы лишимся собственного рынка.

— Ага, Флойд, понимаешь? Если мы дадим вам валить их лес, тогда лес, который мы собираемся им продать… — Он делает вдох, чтобы попробовать еще раз сызнова, но вместо этого из него с фырканьем вырывается смех.

— Черт бы вас побрал, — рычит Флойд.

— …если мы позволим вам убедить нас не отдавать им наш лес, — такого рода беседы Джо Бен мог вести сутками, — и вы отдадите им свой лес…

— К черту. — Флойд, ссутулившись, отвернулся от фонаря и сжал зубы. — Фиг с ним, Джо Бен.

— Вы всегда сможете продать лес, — просто заметил Дрэгер.

— Правильно! — схватился Ивенрайт за новую возможность, беря Хэнка за руку. — Поэтому я и говорю: к черту всю эту болтовню! Вы всегда сможете продать лес.

— Может быть…

— Черт побери, Хэнк, да будь же разумным… — Он делает глубокий вдох, готовясь к еще одной атаке, но Дрэгер его опережает:

— Что нам сказать людям в городе? Хэнк отворачивается от Ивенрайта; что-то в голосе Дрэгера лишает всю ситуацию юмора.

— Что мы должны сказать людям в городе? — повторяет Дрэгер.

— Говорите что хотите. Я даже не понимаю…

— Вы знаете, Хэнк, что «Ваконда Пасифик» принадлежит сан-францисской фирме? Вы отдаете себе отчет, что за прошлый год ваш округ был ограблен на девятьсот пятьдесят тысяч долларов?

— Я не понимаю, какое отношение…

— Это ваши друзья, Хэнк, ваши коллеги и соседи. Флойд сказал мне, что вы служили в Корее. — Голос у Дрэгера был спокоен. — Не думаете ли вы, что верность и преданность, проявленные вами за океаном, должны быть проявлены и здесь, на родине? Верность друзьям и соседям, когда им угрожает чужой враг? Верность…

— Верность за-ради Бога… верность?

— Да, Хэнк. Я думаю, вы понимаете, о чем я говорю. — Терпеливое спокойствие его голоса оказывало почти завораживающее действие. — Я говорю о коренной преданности, истинном патриотизме, беззаветной, чистосердечной привязанности, которая всегда хранится глубоко внутри нас; может, мы иногда о ней и забываем, но когда встречаем человеческое существо, нуждающееся в нашей помощи…

— Послушайте… послушайте, мистер, — натянуто произнес Хэнк. Протиснувшись мимо Ивенрайта, он подносит фонарь к аккуратному лицу Дрэгера. — Привязанности у меня не меньше, чем у этого парня, впрочем как и преданности. Если бы мы имели дело с русскими, я бы боролся до последней капли крови. И если бы Орегон связался с Калифорнией, я бы бился за Орегон. Но если кто-то — Бигги Ньютон, или тред-юнион лесорубов, или еще кто-нибудь там — вступает в конфликт со мной, то я буду биться за себя! Я буду своим собственным патриотом. И мне наплевать, даже если он будет мне родным братом и будет размахивать американским флагом и распевать «Полосато-звездный наш». Дрэгер печально улыбнулся: