Коргвин откинулся на спинку кресла.
- В чем проблема? В том, что Буригерт не будет драться в полную силу? Из-за гребанных пальцев? Я не понимаю.
- Роглан хочет провести Мирель экзамен настолько суровый, насколько это возможно, - объяснила Мальвен, - С травмой Бури будет осторожен. А Мирель еще осторожнее. Получится хрень. В прошлый раз она разорвала истыканного копьями отпрыска с отмороженными лапами, крыльями и поехавшей крышей. Ей нужен настоящий боевой опыт. Когда противник хладнокровен. Когда он действует умно. Иначе при первой встрече с прихвостнями Кейнерта она растеряется, или вспылит и мы потеряем её. Цена ошибки слишком велика.
- Заставьте Буригерта драться насмерть.
Эймвир сложил руки на груди и нахмурился.
- Что? Только не говори, что это не так просто.
- Я поговорю с ним.
Советник хотел что-то сказать, но осекся. Вояка продолжил:
- Сколько яиц вам удалось притащить, Мальвен?
Она вздрогнула.
- Два.
- Бури знает о…
- Нет. О втором яйце знают всего несколько человек на всю империю. Человек, не летунов.
- Что ты удумал? – Коргвин с подозрением посмотрел на охотника.
- Объясню зеленому, что он может попробовать… нет, что он должен убить её. Буригерт будет думать, что у нас есть еще одна северная особь.
- Бури не станет её убивать, - возразила Мальвен.
- Он жаждет мести Кейнерту. Очень. Убив Мирель, Буригерт весьма усложнит жизнь черному.
- А если у него получится? - уточнил Коргвин, - У нас нет второй северной, так что после похорон вашей «принцессы» Роглан «попробует» четвертовать тебя.
- Мирель не даст себя убить. Я сделаю всё, чтобы она поняла, что другой попытки показать свои навыки больше не будет, и что драка может стать очень опасной для неё.
- Есть вероятность случайности! Мне это не нравится. Стоит Буригерту ранить Мирель и всё будет в дерьме.
- Случайность может произойти в любой момент, - парировал охотник, - Пусть лучше это произойдет, когда мы рядом и контролируем происходящее.
- Что скажешь? - спросил советник у Мальвен.
Госпожа молчаливо разглядывала канделябр, затем кашлянула в кулак и кивнула.
- Пусть говорит с ними. Будем пробовать. Иного выхода пока не вижу.
- Это то, что я должен был услышать сначала. В следующий раз будьте добры избавить меня от траты времени… Кстати, о первопроходцах так ничего и не слышно?
- Тишина.
- Стало быть, либо их накрыла непогода в трудном месте, либо они продвинулись дальше ожидаемого и не возвращаются, пока не разберутся, на что наткнулись.
- У них есть соколы. Очень странно, что молчат. Дурной знак, я считаю.
Эймвир решил перевести тему.
- Действительно дурной. А что насчет нашего местного «дурного знака»? Что насчет Какши? Мы можем больше не переживать о романтических чувствах чешуйчатого ублюдка к Мирель, я правильно понял?
- Ходули, Эймвир. Не забывай.
- Брось, я ведь не оскорбляю тебя. Все здесь свои. К чему эта напыщенность?
Коргвин вздохнул.
- Мы привезли олин-жену Кнааркши. Так что можешь расслабиться…
- Да ну. С ним лучше держать ухо востро и следить за тылом.
Мальвен захохотала. Советник, к их удивлению, улыбнулся.
- Кнааркша не будет больше докучать «принцессе». Он дал мне слово.
- А до этого…
- Эймвир! Прекращай. Это уже не смешно, - прервала его госпожа.
- Согласен. Извиняюсь.
Коргвин кивнул.
- У императора точно больше нет планов прикончить кого-нибудь из нас при помощи «случайности»? - спросила Мальвен, - Хотелось бы знать перед смертью.
- Если бы такие планы были, он бы мне не сказал. А насчет Гонрака скажу лишь одно: подстроить такую гибель чрезвычайно трудно.
- Значит всё-таки удивительная случайность? - уточнил Охотник.
- Верно.
Эймвир отправил Мирель на тренировку с путовалкой, и велел Молдеру по следующему сигналу колокола запрячь её в телегу. Сам же он остался в подземелье наедине с зеленым эртом.
Буригерт долгое время молчаливо смотрел на вояку, пытаясь понять, о чем будет их разговор.
- Плохие новости снаружи? - спросил он.
- Нет. Нас просто торопят.
- Мне не дадут выздороветь?
Охотник кивнул, затем нахмурился.
- Бури, скажи честно, ты сможешь убить Мирель?
Летун вздрогнул и повернулся в сторону, где находилось помещение северной с таким видом, будто боялся, что их услышат.