Но делать нечего, перейдя к донору, так же вскрыл и его и аккуратно разложив на подставке вылезшие внутренности, приготовил обоих к пересадке почки. Хотя больше всех приготовиться пришлось мне самому. Хотя после первых же движений скальпеля моментально успокоился — я сам–то ничем не рискую, даже если пациент помрёт ч старался до последнего и сделал больше чем кто–либо другой.
Насколько мне было известно для доноров органов не применяют обезболивающего, чтобы дополнительно не травмировать трансплантируемый орган, так вот монстр когда я вырезал у него почку так бился в стягивающих его ремнях и тросах, что аж ещё несколько раз сломал себе руки. Ну да виг с ним, а вот парень перенёс изъятие повреждённого органа практически безболезненно, хотя это не удивительно, в том составе, что плескался у него в венах обезболивающего было предостаточно.
Следующим шагом следовало пришить целый орган на освободившиеся место и тут возникли первые трудности. Почка мутанта была немного больше, иной формы и имела какой–то иной тип присоединения к организму. Но делать было нечего, так что я просто сшивал подходящие по форме и типу сосуды и ткани друг с другом проявляя логику и здравый смысл, благо соответствующие инструменты и материалы я захватил из бункера.
Наконец спустя практически десять часов операция завершилась. Кроме замены почки, части печени и приличного куска кишечника, пересадил парню пару интересных органов обнаружившихся внутри монстра — судя по моим предыдущим исследованиям, как–то связанным с проникшей в тело грибницей, а следовательно должны усилить парня. Ну или точно отправить его на тот свет. Также из–за возросшего объёма содержимого брюшной полости пришлось отрезать от монстра кусок брюшины и сделать парню такое небольшое пузико — получилось не очень эстетично, но под конец у меня уже слезились глаза и тряслись руки, так что это решение было самым простым и быстрым.
Закончив оперировать, кое–как выполз из стерильной палатки, скинул с себя окровавленный дождевик, и высунувшись из кунга, махнул рукой девушке сидящей на дереве и сторожившей временный лагерь, мол всё нормально, залез внутрь, и тут же, рухнув на пол, уснул. День выдался очень напряжённый.
Но поспать толком не удалось. Буквально каждые полтора–два часа меня будил мерзкий писк. Это пищали то электронный градусник, то датчик сердцебиения, то сигнализатор уровня физрастворов. Постоянно приходилось подходить к пациенту и корректировать уровень и состав вводимых препаратов. Разными добавками в физраствор я корректировал состояние подопытного, для того чтобы сбить температуру, хорошо подходила вытяжка из споровых тел. Когда, наоборот пациент начинал остывать, введение в вену пол кубика экстракта мицелия из мозговой ткани монстра — сразу поднимало температуру тела на пару градусов. Так же приходилось и следить за сердечным ритмом и давлением подопытного и комбинировать лекарства из аптечки с вытяжкой из различных органов твари. Её правда было не очень много, так как я не удержался и для восполнения затраченных сил, немного употребил исходного сырья. Мне–то, после этого заметно полегчало, а вот для пациента сырья осталось маловато. Но себя я успокаивал тем что можно будет отправить девушку на охоту — у неё вроде неплохо получается. Конечно, нам тут следует сидеть тише воды, ниже травы, а не устраивать сафари за монстрами, так что попытаюсь обойтись имеющимися остатками.
Но несмотря на все мои усилия состояние пациента никак не стабилизировалось. Одно только сердце отказывало восемь раз, так что я израсходовав все запасы адреналина был вынужден ввести в мышцу несколько тонких электродов и из горсти реле по–быстрому смонтировал что–то вроде кардиостимулятора — когда датчик (простая фиговина из пъезопищалки) фиксировал отсутствие пульса включались реле подавая короткие импульсы на соответствующие отделы сердца. Причём переключение между реле было реализовано по принципу последовательного самошунтирования — первое реле запитывало последующее которое при включении обрывало питание предыдущего и так по кругу.
Так что спустя сутки когда уже начала заканчиваться горючка в генераторе (в баках ЗИЛка было меньше десяти литров), встал вопрос что же делать дальше. Парень так и не пришёл в себя и по–прежнему нуждался в поддержке кучи медицинских приборов которые заставляли его дышать, гоняли кровь, очищали кровь, выполняли функции почек. У меня даже возникла идея переместить его внутрь моего мобильного доспеха, там как раз бы нашлось место для всех аппаратов поддержки жизнедеятельности, что я для него соорудил. Но эта идея была бессмысленна. Во–первых, он был бы зависим от электричества которым питается доспех и вся аппаратура, а во вторых так и не пришёл в сознание. Я бы признал эксперимент неудачным м утилизировал бы остатки товарища, но его тело несмотря на всё было живо, а мобильный осциллограф переделанный для съёма энцефалограммы регистрировал высокую амплитуду дельта–ритма с изредка появляющимся тета–ритмом, что свидетельствовало о сохранении пациентом высшей нервной деятельности. Так что я пребывал в растерянности. Но вызванная для консультации девушка неожиданно предложила неожиданный выход.