Я лишилась дара речи.
— Мне сделали татуировку, я истекала кровью и страдала от боли из-за вражды между Фамильей и Тартаром, Джованни.
Я откинула волосы в сторону, обнажив отсутствующую мочку уха. Затем расстегнула молнию на кофте и стянула футболку, обнажив плечо и верхнюю часть татуировки.
Глаза Джованни расширились, когда он увидел ее.
— Какую боль ты перенес, которая хуже по сравнению с этой? А?
— Мне жаль, Марси. Ты страдала, ты права. Но ты делала это не с мыслью о Фамилье, ты страдала не за дело. Ты стала побочным ущербом. И если бы ты знала какие-то ценные секреты, ты бы раскрыла их в ту же секунду, когда они пригрозили отрезать тебе ухо. — увидев мое выражение лица, он добавил: — Что вполне понятно. Ты женщина с иным уровнем устойчивости к боли.
— Пойдем, Джованни, — пробурчал Амо, спускаясь по ступенькам. — В прошлый раз, когда тебе пришлось участвовать в тренировочных боях, ты чуть не разревелся, потому что кто-то вывихнул твое чертово запястье. Марселла крепка как гвоздь. Если наш отец ожидает от нее боли ради дела, она пройдёт через это снова и не сломается, потому что она Витиелло. А татуировка не делает тебя более преданным. Марселла живет и дышит ради нашей семьи, а наша семья это Фамилья.
Я могла бы обнять его прямо здесь. Я могла справиться с Джованни сама, но поддержка Амо и то, как непринужденно он подтвердил, что я действительно пострадала за дело, имели в глазах Джованни совсем другой вес. Слово моего брата и отца, вероятно, всегда будет иметь больший вес, чем мое, но я постараюсь, чтобы мои слова были хотя бы услышаны.
Амо остановился рядом, одарив Джованни слегка тревожной улыбкой.
— Есть ли что-нибудь еще, что ты хочешь?
— Думаю, Джованни хочет уйти, — сказала я.
Джованни сделал шаг назад, затем еще один. Он кивнул.
— Мне жаль, что ты чувствуешь себя так, как чувствуешь, Марселла. Надеюсь, что это не будет светить дурным светом на тебя и твою семью.
— Пока, — пробормотал Амо, а Джованни наконец повернулся и поспешил на выход.
Я издала сдавленный крик, сжав руки в кулаки.
— Я хочу ударить что-нибудь очень крепкое.
— Если хочешь, можешь распотрошить мою боксерскую грушу. Я все равно собирался в спортзал.
— Хорошо, — ответила я. — В любом случае, лучшего места мне не найти.
О том, чтобы выйти на улицу или встретиться с подругами, не могло быть и речи.
Дверь открылась, и папа вошёл в фойе с Валерио рядом. Взгляд отца сразу же переместился на меня. Должно быть, он столкнулся с Джованни или, по крайней мере, увидел его машину. Хотя телохранители, скорей всего, сообщили ему о нашем госте в ту же секунду, как он приехал.
— Все в порядке? — спросил папа, переводя взгляд с меня на Амо.
— Мы собирались в спортзал, чтобы я могла потренироваться на боксерской груше Амо.
Серые глаза отца наполнились беспокойством.
— Что произошло с Джованни?
— Он придурок, — прокомментировал Валерио. — Он мне никогда не нравился, и я рад, что Марси его бросила. Ей нужен кто-то покруче.
— Спасибо за совет по поводу второй половинки, — сказала я со смехом. — В следующий раз я сначала посоветуюсь с тобой по поводу своего парня.
— Амо? — спросил папа, в его голосе слышался намек на нетерпение.
— Ничего не произошло, — твердо ответила я. — Он хотел получить второй шанс, а я отказала. Тогда он сообщил мне, что мне не стоит присоединяться к Фамилье, потому что я никогда не стану страдать от боли за дело, как это делают мужчины. — я пожала плечами. — Ничего страшного.
Гнев исказил лицо отца.
Валерио подошел ко мне.
— Некоторые из моих друзей говорили то же самое, но я надрал им задницы и сказал, что ты действительно крутая, и теперь они мне верят.
Я взъерошила его светлые волосы.
— Я самая счастливая девушка в мире, ведь у меня такие верные и жестокие братья.
— Я разберусь с Джованни и другими мужчинами, которые клевещут на тебя.
— Я докажу им свою правоту, пап.
Отец рассеянно кивнул, вероятно, уже составляя список людей, которых он собирается наказать. Это не заставит их зауважать меня больше.
— Могу я поговорить с тобой после тренировки? — спросила я.
— Я буду в кабинете, просто зайди.
— Можно мне с вами? — спросил Валерио, когда мы с Амо направились в подвал.
— Конечно, но мы хотим потренироваться, так что тебе стоит надеть спортивную одежду, — сказала я.
— Сейчас вернусь! — воскликнул Валерио, уже кружась на месте и мчась наверх.
— Он как белка на стероидах. Откуда он берет всю свою энергию? — пробормотал Амо.
Я усмехнулась и последовала за Амо вниз в его спортзал.
Амо показал мне, как наносить удару по боксёрской груше, делая это без особых усилий, и вскоре мои костяшки пальцев пылали. Валерио ворвался внутрь, с длинными конечностями и взъерошенными волосами. Вскоре мы все смеялись, по очереди нанося удары по груше. Даже Амо в кои-то веки отнесся к своей тренировке полусерьезно.
Когда через некоторое время я вновь поднялась наверх и направилась в папин кабинет, я чувствовала себя самой счастливой за последнее время. Сегодняшний день еще раз показал мне, что я могу пережить все, что угодно, пока у меня есть моя семья.
Постучавшись, я вошла в кабинет. Папа натянуто улыбнулся мне.
— О чем ты хочешь поговорить, принцесса?
— Я хочу услышать твоё честное мнение о том, как я могу заслужить уважение твоих солдат и действительно стать частью Фамильи. Работа в пол силы не поможет, теперь я это понимаю.
— Они не станут воспринимать тебя,. как часть Фамильи, пока мы официально не сделаем тебя ее членом.
— Тогда позволь мне принести клятву.
Отец покачал головой.
— Тебе придется порезать ладонь и набить татуировку.
Я подняла брови. Глаза отца переместились на мочку моего уха, на мгновение став страшными, прежде чем он испустил резкий вздох.
— Я жалею, что не убил Эрла. Ты уверена, что не хочешь, чтобы я прикончил других Уайтов?
Грей и... Мэддокс. Человек, который постоянно всплывал в моей голове без приглашения. Убийство его ничего не изменит.
— Да, я уверена, — твердо ответила я. Я подошла к отцу и обвила руками его шею. — Может, твоим людям необходим жест, который покажет, что я действительно хочу этого и что ты потребуешь от меня определенных вещей в свою очередь. Я не против порезать свою ладонь, пап. Не после того, как пережила Тартар.
— Потому что ты страдала от порезов руками Тартара из-за меня, я не хочу, чтобы ты страдала от них снова.
— На этот раз это будет на моих условиях, мой клинок будет наносить порезы.
— Тем не менее, это будет больно.
— Я справлюсь, — твердо сказала я.
— Я знаю, что ты справишься. — папа коснулся моей щеки. — Но я не позволю тебе набить татуировку перед целым залом подглядывающих мужчин. К тебе всегда будут относиться по-другому, татуировка этого не изменит.
Я знала, когда нужно прекратить переговоры.
— Когда я смогу пройти посвящение?
Отец с усмешкой покачал головой.
— Через месяц состоится посвящение четырех мальчиков, или если ты хочешь пройти посвящение сама, то...
— Нет, я хочу пройти посвящение вместе с мужчинами.
Отец кивнул один раз.
— Ты выбрала очень трудный путь. Я рад, что ты не будешь обременена Уайтом в придачу.
Глава 3
Мэддокс
Мне понадобилось два дня и несколько тысяч долларов взятки, чтобы выяснить, где находится Грей. Мои старые знакомые, как и следовало ожидать, отнеслись ко мне с опаской и не захотели передавать информацию в качестве одолжения. Я едва покинул последний байкерский бар живым, но, по крайней мере, с информацией о новом убежище Гуннара. Слухи о том, что я стал предателем, распространились гораздо быстрее, чем я предполагал.