Как только мы достигли подножья горы и собрались переправиться через озеро, у меня перед глазами мелькнула фигура девушки, прыгнувшей в воду. Я поспешил к ней на помощь, поскольку она начала тонуть. Я прыгнул за ней в воду. Она сопротивлялась, не желая принять помощь, и я был вынужден силой доставить ее на берег. Поскольку она намеревалась покончить с собой, мы вынудили ее пойти с нами в храм. Было уже темно, когда мы добрались до места. Мы дал ей сухую одежду и предложили поесть, но она отказалась от еды. Мы пытались ее утешить. После долгого молчания, она, наконец, рассказала нам, что является уроженкой Чанши и что зовут ее Чжу, что она родилась в Юньнани примерно восемнадцать лет назад, будучи единственным ребенком лавочника, торговавшего лекарствами в их городе на улице Фучунь. Затем она рассказала о том, что с ней произошло. Однажды к ним в дом зашел командующий дивизией по имени Сунь. Он выдал себя за холостяка и попросил у ее родителей руки их дочери. Ее родители поверили ему, но после свадьбы она обнаружила, что у Суня была еще одна жена. Таким образом, она была обманута, и было слишком поздно что-либо предпринимать. Первая жена ее часто била, будучи очень жестокой женщиной. Хотя родня мужа пробовала за нее заступиться, все было напрасно. Ее собственные родители боялись влиятельного командира. Она сказала: “Я потеряла всякую надежду и, собрав кое-что из своих вещей, собралась бежать на гору “Петушиная Ступня”, чтобы стать монахиней и ученицей Учителя Сюй-юня”.
Не зная дороги, она шла два дня и, опасаясь преследования людьми мужа, пустилась в бегство и потеряла свои сверток. Тогда она почувствовала, что ей осталось только одно - самоубийство.
Я спросил, какие вещи она потеряла и обнаружил, что это были как раз те вещи, которые мы нашли. Я утешил ее и попросил своего собрата объяснить ей правила монашеской жизни. На следующий день я пригласил семьи Чжу и Суня, насчитывающие вместе человек тридцать или более того, к нам в храм для обсуждения вопроса. Я также объяснил им значение дхармы. После этого командир Сунь и его первая жена опустились на колени перед священным алтарем, раскаялись в своих прошлых грехах и стали, заливаясь слезами, обнимать друг друга. Собравшиеся были глубоко тронуты и остались в храме на три дня. В связи с этим тридцать человек или более того - мужчин, женщин, молодых и старых членов этих двух семей - сделались приверженцами дхармы и получили наставления перед уходом.
МОЙ 83-й ГОД (1922-1923)
В том году храм Хуа-тин (также называемый “Юнь-си” или “Пристанищем Облаков”) был перестроен. К западу от озера Куньмин возвышалась гора Би-цзи (Изумрудный Петух). Когда второй сын индийского царя Ашоки посещал ее, он увидел пух Изумрудного Феникса и решил остаться там с целью практики самореализации и постижения Пути. Его называли “Духом изумрудного феникса”, а потом его именем была названа эта гора. Ее ширмообразные вершины в более поздние времена стали местом возведения храма Хуа-тин. Чаньский Учитель Сюань-фэн, живший во времена династии Юань [1280-1367], изучавший и познавший дхарму под руководством своего замечательного наставника Чжун-фэна [1263-1323], построил храм Юань-цзюэ (полное просветление), который позже был назван Хуа-тином (цветочной беседкой) в честь горы, изобилующей цветами. Два года назад, когда это святое место собирались продать иностранцам, проживавшим в Юньнани, я вмешался, и губернатор Тан купил этот монастырь и попросил меня стать его настоятелем. В процессе реконструкции выкопали древнюю каменную плитку. Она не была датирована, но содержала надпись из двух иероглифов “Юнь-си” (пристанище облаков). Позже ее прикрепили к верхней части ступы Хай Хуэй, в которой покоился прах покойных учеников.
[Проявляя щедрость], академик Чэнь Сяо-фу обменял свой собственный цветочный сад на этот участок земли, некогда принадлежавший храму Шэн-инь и находившийся тогда в собственности местной сельскохозяйственной школы. Таким образом, мы смогли во второй раз построить храм Юнь-си, с его главным залом и усыпальницами. У подножья горы мы построили новый храм, и назвали Чжао-ди. Такое же название получила ближняя деревня. Вырубая деревья в окрестных лесных чащах, мы однажды нашли сверток с золотыми и серебряными монетами, на сумму, превышающую 200000 долларов. Я предложил передать эти ценности правительству для учреждения фонда помощи нуждающимся. Когда присутствующие стали настаивать на том, чтобы находку оставить у себя для решения финансовых проблем монастыря, я сказал: “Согласно буддистским заповедям, монаху запрещено пользоваться деньгами, потерянными другими людьми. Мы нарушили эти заповеди, подобрав этот сверток, и было бы непростительно оставить его себе. Вы можете от своего имени совершать благотворительные поступки, воплощая высокие нравственные идеалы, [то есть подавать милостыню, в особенности членам сангхи]. Монахи также имеют право призывать к созданию благотворительных фондов, когда они нуждаются в продовольствии, но я не смею оставить потерянное кем-то имущество в храме”. Мое предложение было одобрено, и монеты были переданы правительству на помощь нуждающимся.