Чтобы приготовить препарат имелись два способа. Во-первых, его можно было синтезировать в лабораториях на планетах метрополии. Изготовленная таким образом инъекция стоила примерно сотню таллеров. Другой способ, как объяснили Блейку на брифинге перед вылетом, был таков: красноперку ловили в морях Саурского меридиана, потрошили ее и доставали рудиментальный лимфатический узел. Содержимое лимфатического узла было готовым прекурсором. Инъекция, изготовленная из саурской красноперки, обходилась всего в шестьдесят центов. Насколько было известно Блейку, ничего кроме лекарства от малокровия Порт-Саур в метрополию не продавал. Человек по имени Ярай провернул на ней за год больше сорока миллиардов. Любопытно.
Сенатор проворно выбрался из лимузина и Блейк последовал его примеру. Рядом хлопали дверцы, из «коробочки» сыпалась охрана. На дворе началась легкая суматоха. Женщины бросили прихорашиваться и принялись с интересом разглядывать гостей. Поднялся гомон, кто-то засвистел, белокурая фигурка побежала внутрь фабрики. Суетились оператор и его помощник. Хлоя подошла к Блейку.
- Куда это тебя упекли? – спросила она.
Только сейчас Блейк оценил любезность сенатора, который вместе со своими топтунами послал за ним зеленый шеврон.
- Таможня выслуживается, - сказал Блейк торопливо, - Порылись для виду в сумке и отстали.
- Рылись прямо в машине сенатора? – спросила Хлоя.
- Cенатор предложил меня подвезти, - сказал Блейк.
Хлоя недоверчиво покачала головой. Врали ей явно не первый раз. Губы у Хлои сложились в делано вежливую улыбку, она развернулась и зашагала к съемочной группе.
Из дверей фабрики навстречу сенатору уже вышел старик в некрашенной льняной рубашке и брюках под стать, с лысой головой, формой и цветом похожей на абрикосовую косточку. Был он чрезвычайно высок, смугл, худощав и с виду совершенно не обеспокоен беготней, которую поднял приезд высоких гостей. Блейк поразился тонкой выделке черт его лица.
- Доброе утро, господин Отербридж. – Старик протянул вперед руку. – Я должен принести свои извинения за некоторый беспорядок. Мы ждали вас завтра.
Сенатор вдруг окаменел фигурой; весь его вид теперь каким-то неуловимым образом выражал недоумение от протянутой ему коричневой, жилистой руки и совершеннейшую невозможность ее пожать, словно сенатор и его визави находились в параллельных пространствах.
- Господин Дони, - протянул сенатор из параллельного пространства, - Слову «завтра» я отучился еще в юности. Уверен, если я приеду завтра, вы успеете снести свою потогонку и построить тут курорт.
- Завтра здесь все будет так же, как и сегодня, - старик убрал руку за спину и пожал плечами.
- А вот на это вам не стоит рассчитывать, – сказал сенатор, и на его лице появилась доброжелательная улыбка. – Я хотел бы посмотреть цех.
Вслед за Дони все двинулись внутрь, образовав небольшой водоворот у турникетов. Блейк потоптался по ногам, поработал плечами, умял чьи-то костистые бока и довольно быстро оказался внутри.
Просторное, двухэтажное помещение на уровне второго этажа опоясывала галерея, разделенная перегородками на кабинеты. Цех оплетала миниатюрная эстакада в пояс высотой, по которой катили тележки с сырьем. Возле эстакады, с виду беспорядочно, были разбросаны разделочные столы. В какую сторону ни повернись – везде Блейк видел цветастые платья, белые локоны, убранные под форменные шапочки, и руки, ловко управлявшиеся с электрическими ножами, укрепленными на кронштейнах. Все побросали работу как только сенатор в сопровождении Дони вошел в зал и сгрудились, разглядывая приезжих во все глаза.
- Разделка проходит в три этапа, - начал было Дони.
Экскурсии, однако, не получилось. Из толпы вдруг вынырнул парень лет тридцати. Был он слегка изможден, с белыми патлами на голове и слезящимися глазами, ноги его ни секунды не стояли на месте, перетаптывались и чуть ли не пускались в пляс.
- Я скажу! – парень рванул к сенатору, но резко затормозил в трех шагах, захлебываясь словами, - Сколько можно? Сколько можно просить? Не платят! Честно заработанные, между прочим. И клопы! Я Идре говорю... А он такой... Сам, говорит, купи баллончик и трави. А на что купить-то, если не платят?
- Пошел вон, скотина, - процедил Дони. Лицо его слегка побледнело.
- Ну что же вы, что же вы, - брови сенатора поднялись на высоту, должную обозначать любопытство, - Пусть рассказывает. Не платят, значит?