- Не платят! – торжествующе закричал парень с клопами. – Нанимаешься к ним в Бехшере, говорят заплати семь тысяч вперед, потом за полгода больше заработаешь.
Сенатор скосил глаза на помощника. Тот немедленно сунул свой фоштевень ему в ухо и зашептал, досточно громко, чтобы Блейку было слышно:
- Бехшер, столица Бехшерской провинции, в республике Сунгар, отсюда двести с небольшим километров к северу.
- Жилы тянут, - заискивающе продолжил парень, - За еду полторы сотни отдай. Линейному мастеру сотню отдай каждого третьего числа. Паспорт забрали и не пускают! В барак засунули. У меня под Бехшером сад был! А тут клопы. Четыре года уже здесь. Вам всякий скажет.
Парень стал озираться по сторонам, ища поддержки у женщин, столпившихся вокруг. Те, однако, молчали. Сенатор повернулсяк Дони.
- Семь тысяч за билет в кандалы, это дороговато, вы не находите?
- Семь тысяч портовых талассов, господин сенатор, - спокойно сказал Дони. Лицо его уже вернуло себе привычную смуглость. – На деньги Федерации это всего лишь двадцать таллеров.
- Дешево же вы их себе покупаете, - на лице сенатора крепко сидела вежливая улыбка.
- Этот человек свободен идти куда захочет, - пожал плечами Дони, - Его документы лежат у меня для сохранности. Я верну их, как только он отдаст долг.
- Напротив, - сказал сенатор. - Вы вернете ему паспорт прямо сейчас.
Блейк затаил дыхание. Брови сенатора сошлись у переносицы. Дони молча возвышался над ним, его руки покоились на груди, лицо было неподвижно. Наконец, достал из кармана брусок магнитного ключа на шнурке, не глядя протянул его в сторону и мотнул головой. Одна из девушек, в красной юбке-волане до пят, подхватила шнурок и побежала на верхнюю галлерею.
Блейк шагнул вперед, стараясь не обращать внимания на взгляд, который тут же вперил в него Отербридж.
- Господин Дони, кем он у вас работает? Я смотрю, в цеху у вас только женщины.
С минуту Дони тяжело и молча его оглядывал. Потом он отвернулся, взял у вернувшейся девушки белый лаковый прямоугольник с красной полосой и протянул своему должнику. Парень вытянул руку. Паспорт скользнул у Дони между пальцев и спланировал на пол. Парень нырнул вниз и заскреб по полу, устланному гладкими керамическими плитами. Блейк заметил, что кисть у него ходит в каком-то сбивчивом ритме, а большой палец не сгибаясь торчит вбок, будто сигналит всем окружающим, что утро для его хозяина закончилось отлично.
В гостиницу Блейк ехал в автобусе.
А Дони, когда все разошлись, поднялся на галлерею в свой кабинет. Он опустился за стол и некоторое время глядел на телефон. Потом снял трубку и отстучал короткую дробь на клавишах.
- Ядав, - сказал Дони, - нужно разъяснить одного человека. Прилетел сегодня, вместе с Вараном, только что был с ним на фабрике, но на холуя не похож. Молодой, лет двадцать пять-двадцать шесть. Волосы у него светлые, и глаза тоже. Похож на человека из народа сун. Узнай и отзвонись.
Гостиница «Ритц-Марина», как вскоре понял Блейк, стояла в самом центре города. Это было здание в классическом стиле, четыре этажа серого гранита. Дорические колонны подпирали неглубокий портик, скрывали в тени несколько ступеней и карусельную дверь из стекла и бронзы. Над входом был выгравирован щит со львом и двумя полумесяцами. Гостиницу омывали уличный шум, разноголосица, перестук каблуков, рычание моторов. Слева торговались у пряных лотков, справа протирали начисто витрину и расставляли манекены.
Блейк подхватил сумку и пошел внутрь. Холл был забран янтарным деревом. Лимузин Отербриджа ушел от блейкова автобуса далеко вперед и в гостинице явно только-только затих кавардак, поднятый приездом господина сенатора. Напротив стойки портье пустовали малиновые диваны и кресла. Между ними торчали напольные пепельницы, и тут же зачем-то - красные амфоры в половину человеческого роста, с черным геометрическим рисунком, широкими сытыми боками и узкой ножкой. Корридорный в малиновой куртке спешно проводил Блейка мимо лестницы на верхние этажи, провел в правое крыло, ловко распахнул перед ним дверь в номер и тут же пропал, не дожидаясь чаевых.
Номер был аккуратный, светлый и невыразительный, с малиновым торшером и малиновым узорчатым покрывалом на небольшой двуспальной кровати. Как и все гостиничные номера, он навевал мысли о том, что сменить одного человека на другого так же просто, как перестелить постельное белье. Да ну, к черту – подумал Блейк, - надо было сказать сенатору спасибо и поехать куда собирался, в этот самый клоповник, как там его, «Старик Шан». Чтобы мешала спать скрипучая рассохшаяся лестница на второй этаж, на стенах красовались разводы от недавнего дождя и тянуло подгоревшим тестом из соседней лавки. Но что ты скажешь, здесь и правда будет проще работать.