Дженис Рэдуэй выделяла следующие черты идеального любовного романа: во-первых, он сосредоточен на отношениях двоих: пылкой страстной героини, противостоящей условностям общества и стереотипам (в частности, она противостоит желанию мужчины держать ее в подчинении), и успешного, богатого, независимого героя. Героиня обычно невинна, но сексуальна; герой – воплощение мужественности. Он может быть жестким и твердым с окружающим миром, но по отношению к героине и ее близким он мягок и нежен. Обязательная черта любовного романа —хэппи-энд.
Ольга Бочарова в статье «Формула женского счастья» выделяет признаки любовного романа, очень похожие на те, что выделила Рэдуэй, хотя метод у исследовательниц различается. В романе показан образ идеальной пары, воплощение стереотипов мужского и женского. Сексуальность героини связана с подлинным чувством: сначала любовь, потом секс. Действие романа развивается как бы вне реальности: локации узнаваемы и одновременно схематичны, это обобщенное место. Эротика поддерживает интерес читателя к тексту, но эротическая сцена случается только в конце романа; в целом роман тематизует традиционное половое разделение и традиционные роли, связанные с полом – мужское/женское.
В фокусе внимания исследовательницы именно серийные романы, и она отмечает, что в таких романах есть проблемы с авторством: закончив один, легко начать читать другой, уровень стандартизации сюжетов очень высок, и трудно отличить одного автора от другого104. Такой стандартный любовный роман никогда не пишется от первого лица: «повествования от первого лица тут не встретишь, авторское я отсутствует, что можно рассматривать как указание на объективность, долженствование представляемых в романе образцов» при этом «роман воспроизводит точку зрения героини, мы всегда на ее стороне»105.
Любопытно, что читательницы у Рэдуэй говорили и о плохих любовных романах; основная их черта —сюжет становится только поводом для бесконечной череды красочных описаний сексуальных сцен.
С 1995 г. русский любовный роман постепенно отвоевывает себе место на книжном рынке. Появляются такие имена как Марина Юденич («Я отворил перед тобою дверь», «Исчадие рая», «Сен-Женевьев де Буа»), Дарья Истомина («Леди босс», «Леди-бомж»), Наталья Калинина («Любимые и покинутые»), Марина Мареева («Принцесса на бобах»), Наталья Невская («Подруги», «Василиса Прекрасная», «Ледяной конь»), Екатерина Вильмонт («Путешествие оптимистки, или все бабы дуры» и др.), Анна Берсенева («Возраст третьей любви») и другие»106 При этом исследователи отмечают некоторые отличия в структуре русского любовного романа и западного. Например, для русского романа не обязателен хэппи-энд: «Если для канонического западного «розового романа» обязательной составляющей хэппи-энда становится соединение с любимым, предстоящая свадьба или просто долгая счастливая жизнь, то в русском любовном романе такой финал не является жестко обязательным»107. Отчасти это связано с тем, что в конце ХХ века перед женщиной встает задача «найти не только «его», но и «себя», добиться успеха «в труде и личной жизни», совместить свой сексуальный статус с социально-профессиональным, что ранее было неактуально»108. «Происходит некая инверсия; перефразируя слова Е. Добренко, можно предположить, что русский любовный роман проходит между Сциллой мелодрамы и Харибдой производственного романа соцреализма109.
Проанализируем, что же происходит с жанром любовного романа на Литнете.
106
Черняк М.А. «Новые сказки» о Золушке: типологические черты русского любовного романа рубежа XX–XXI веков // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. 2004. Т. 4. № 7. С. 115-129.
108
Климовицкая И. Женское, слишком женское. И немного нервно [Электронный ресурс] // URL: https://magazines.gorky.media/continent/2009/142/zhenskoe-slishkom-zhenskoe-i-nemnogo-nervno.html, дата обращения 19.06.2020