Да, понимаю, – мы не про Бренна разговариваем. Ох… Согласись, я же немного предупредил тебя. И потом – наши интересы совпадали. Ты хотел докопаться до истины, и я тоже – кто знал, чем все обернется?..
Хотя нет, это не правда. Я был уверен – ты так или иначе доберешься до Марандо, и подозревал, что будет открытое столкновение. Да что подозревал, я на это надеялся. Мне был очень нужен момент истины, и я готов был рискнуть чем угодно… Ну и он произошел.
На этом месте раздухарившийся по ходу рассказа Креон враз скуксился, если использовать привычную ему терминологию. Но меня его излияния почти против воли заинтриговали. Нет, он не сказал ничего такого, о чем я еще не догадался, но зачем все это? Я предполагал, что для откровенности с его стороны понадобится чуть ли не пытки применять, а он вываливал дерьмо сам, охотно и не особо краснея. Что же он хотел получить? И опять-таки – чего боялся?..
Я отважился на последнее взбадривающее средство – потребовал еще кофе, покрепче и с коньяком. Получил. Выпил. Помогло. Креон в это время мучился, но никакого сочувствия я не испытывал. «Нет, дружок, будешь все выкладывать сам» – всем своим видом я пытался донести до него эту мысль и, видимо, не без успеха. Совсем мрачно, но Реналдо все-таки заговорил:
– Да, потом, на Денебе, я имел с Карин беседу, припер ее, как говорится, к стенке. Она призналась, что все время – в том числе, и на Аркадии – стучала своей долбаной контрразведке. Подтвердила, что понимала – мы друг с другом воюем практически на уничтожение… И наконец там, в кабинете Марандо, она должна была начать стрелять раньше. Уж второй-то выстрел Карин обязана была предотвратить – с этим она не спорит. Хорошо хоть я успел сообразить, когда будет второй и куда… А в остальном единственное, чего я от нее добился, – это заявления о том, что я… э-э… болван. В разных интерпретациях… – Креон помолчал, явно собираясь с духом, а затем вздохнул, как десантник, собирающийся выбрасываться из катера в космос без скафандра. – Что мне делать, Ранье?
Думаю, с лицом у меня стало очень не в порядке, потому как он поспешно затараторил:
– Мне нужен твой совет, правда. В конце концов ты больше всех пострадал, на Марандо мне наплевать. Да и вообще… Не могу я, опять не могу ни на что решиться!
Тут я вспылил. Настолько, что позабыл умирать, настолько, что даже голову оторвал от подушек.
– Карин права – ты болван каких поискать! Ты вообще как себе это представляешь?! Думаешь, я скажу: конечно, Реналдо, надо бы пустить твою жену в расход – нехороший она человек, предатель! Так ты это мыслишь? Или ожидаешь, что я со своим мягким характером ограничусь предложением выгнать ее с глаз долой?.. Нет, Реналдо, ты не болван. Ты..бнутый, попросту говоря, сумасшедший!
– Погоди, Ранье. Чего ты так разорался? Это не шутки…
– Вот именно. Заткнись, сделай одолжение! Даже не думай впутывать меня в это. У меня своих проблем достаточно!
На Креона страшно было смотреть. Он краснел, бледнел, дергал руками, порывался что-то сказать, но только хлопал жабрами, как вытащенная на сушу рыба. Честно говоря, я не предполагал, что после всего вышесказанного могу его пожалеть, но…
– Ладно, ты меня достал. Хочешь совет? Держи: трудись, Реналдо, копи деньги, потом купишь Землю со всеми потрохами, и голова болеть перестанет. А пока могу порекомендовать одно: не подставляй больше людей, которых ты любишь, не играй у них на нервах! Ты доволен?
– Да. Я доволен, Ранье. Спасибо, – с удивительным достоинством произнес Креон и как будто даже не выпендривался. Но не успокоился. – Но ведь должен быть способ узнать, что она думает, что решила. Я уже верил в лучшее и получил…
Последнюю фразу я мог бы прокомментировать очень пространно и цветисто, но действие допинга заканчивалось – пора было завязывать.
– Способы есть, Реналдо. Самый простой: спроси ее.
– Я спрашивал. Не отвечает.
– Не так уж удивительно. Собственно, Карин должна очень хорошо к тебе относиться, если до сих пор не проветрила тебе мозги, пробив из бластера пару лишних дырок в башке!.. Ладно, не страдай. Не сработал этот способ, воспользуемся другим.
– Чего?! – Глаза у Креона зажглись, как будто я пообещал магически удвоить его банковские счета. – У тебя есть план, как добраться до?..
Он осекся, и я очень пожалел, что нахожусь не в состоянии хорошенько дать в морду…
– Что замолчал-то? Есть, есть у меня план. И я обязательно тебе его расскажу, – из последних сил я улыбнулся, показывая все зубы. – Обязательно расскажу. Завтра. Или, может, послезавтра. Он не срочный. Отдохни пока!
Приятно было видеть, с каким чувством Креон выплюнул:
– Сволочь!
Глава 7
Н а самом деле, отложив в первый день по пробуждении окончание объяснения с Креоном, я руководствовался не только соображениями вредности. Я не обманывал его – сложившийся план не требовал спешки и не был привязан к какой-либо дате или событию. Если раньше я постоянно чувствовал прессинг, вынужден был реагировать на сюжеты, создаваемые другими, то теперь у меня впервые возникло исключительно приятное ощущение, будто ситуация находится под моим контролем. По моему глубочайшему убеждению, никто из противоборствующих сторон не должен был отважиться на новые ходы, пока я не сделаю свой… Почему? С чего вдруг я так высоко о себе возомнил? Ну, если честно, никаких железных логических аргументов привести не могу. Но, как сказал бы Принц, я завладел стратегической инициативой – то есть располагал достаточными знаниями и возможностями для таких шагов, которые остальные не имели права игнорировать или попросту зевать. Здорово, правда?..
По крайней мере, мне очень нравилось. Спокойненько полеживая в кровати и набираясь сил, я прямо-таки упивался сознанием того, что разрабатываю свой собственный финал, так и сяк обыгрываю его детали, выбираю время, которое сочту удобным (место, к сожалению, было предопределено). При этом со стороны окружающих наблюдалась редкостная забота и внимание – меня кормили, поили, охраняли, жадно ловили каждое оброненное слово… М-да, золотые были деньки, даже вспомнить радостно, но, пожалуй, пора переходить к тому, чем все это закончилось…
Из нирваны я вышел на четвертый день, причем как в переносном, так и в прямом смысле. Я перестал быть лежачим больным, с переменным успехом перебирал ногами в вертикальном положении и, вдохновленный этим, тотчас принял пару важных решений: о немедленном начале действий и о сроках. Последний был определен мной в десять дней – это выглядело разумным компромиссом между распиравшим меня желанием воочию увидеть спектакль собственной режиссуры и необходимостью набраться сил. К тому же такой интервал годился и с той точки зрения, чтобы… ну, никто не опоздал.
Что же до действий, то описывать их на данном этапе подробно не слишком интересно. Просто у меня состоялся еще один тур индивидуальных встреч с участниками похода на Аркадию. Протекали они на редкость одинаково и незамысловато – я объяснял в общих чертах свои намерения и давал конкретные указания (если в том была надобность), а все со мной соглашались. «Да, Ранье, я сделаю так, как ты говоришь» – таков был лейтмотив ответов, и даже никаких вопросов или там сомнений…
Признаться, это меня не только удивило, но даже немного обидело – я старался, готовился, подбирал к каждому ключики, пек пряники, вымачивал кнуты, и в итоге весь арсенал остался невостребованным…
А еще через три дня пришла нам пора расставаться. Реналдо и Карин оставались дома – так и для дела было полезнее, да и к повторению пройденного в кабинете Князя Д'Хур никто не стремился. Судя по тому, что я видел и слышал, к восстановлению прежних отношений им предстоял нелегкий путь, но большая игра для них закончилась. Уилкинс и Бренн через портал отправились на Денеб IV – провести там кое-какую подготовку. Ну а мы с Гаэлью загрузились во флаер и отправились в космопорт Веги, где вновь поднялись на борт приснопамятной космической яхты «Элейн» и обрадовали Тома Карверса новостью, что отправляемся в гости к его боссу, герцогу Лану…