Вика только хотела набрать для Лин в ту же чашку пару черпаков «супа», как сверху послышались испуганные крики. Она немедленно заторопилась туда же — следом за теми, кто оказался порасторопней, потому что, в отличие от неё, бежали с пустыми руками и не боялись разлить «суп».
Первым она увидела старика Неиса. Он стоял, натянув тетиву лука, а мальчишка, его помощник, готовился поджигать стрелу, держа в руках горящий факел. Вика быстро сунула чашку с «супом» в подставленные ладошки проснувшейся Лин и побежала к толпе, собравшейся у края полузасыпанной лестницы вниз, уже понимая, что несчастье произошло с теми пятью ребятами, которые собрались за корнями и сучьями.
Протиснувшись между мужчинами, она задохнулась от ужаса.
Сбылся страх Неиса.
Твари вбрасывали наверх вялые стебли своих сородичей, впивались в них и быстро ползли, почти мчались за мальчишками и парочкой. Один из мальчишек безнадёжно отставал, и Неис, кажется, следил именно за ним. Если твари его догонят, они получат огромную фору: в форме человека они сумеют подняться до вершины белой горы, а там… Там будет кровавая бойня, в конце которой вряд ли выживет хоть один из людей… Неису придётся стрелять либо в мальчишку, либо в стебель. Мальчишка, как цель, предпочтительней. В него — не промахнёшься.
Вика прижала руки к груди. Слёзы взломали её недавний покой и безнадёжное согласие на странную жизнь. Они лились так сильно, что она была рада: никто их не видит. «Я не хочу! — плакала она, хлопая мокрыми ресницами и видя всё будто через размытое стекло. — Я не хочу снова проходить через это! — И тут же возражала себе: — Надо! Спасёшь мальчишку и снова попадёшь домой — хотя бы на небольшое время! А вдруг там эти, которые с Алексеичем, уже что-то придумали, чтобы помочь мне?! — А потом опять мотала головой и кричала: — Я не хочу!! Будет больно! А я устала от боли!!»
Решили за неё.
Мальчишка резко упал, и несколько метров его безжалостно протащили назад по камням и пыли. Лицом. Он даже закричать не успел.
Вика тоже не успела в последний раз хоть о чём-то подумать. Ноги сами оттолкнулись от места, где она стояла, и рванули свою хозяйку вниз. Она услышала вопль нескольких человек:
— Вика, ты куда?! Ты не спасёшь его! Вернись!
«Вернусь! — задыхаясь от ветра, бьющего в лицо, пообещала Вика сквозь слёзы. — Я вернусь! Только несколько часов спустя!»
«Ты не посмеешь сдаться им! — отчаянно закричала Тиа. — Ты не смеешь решать за нас двоих! Это моё тело! Я не разрешаю тебе бежать к мальчишке!»
— Есть шанс, что я ещё нужна им! — вскрикнула Вика.
«Какой шанс! В таком состоянии они хотят только жрать! Остановись! Мальчишку уже не спасти, а я не хочу!! Не хочу!!»
Вика бежала, жалея, что нельзя заткнуть уши, и легко представляла, что сделает она и что сделают с нею: она бросится на мальчишку, выдирая его из смертоносного плетения лиан-вампиров, оттолкнёт его за свою спину; лианы вздыбятся перед ней, а потом узнают её и оплетут собой, чтобы утащить подальше от этого места — туда, где им никто не помешает копаться в её мозгах, проникая в них через присоски, от которых будет жечь в глазах. Ведь именно к глазам прильнут эти присоски…
Она чуть не споткнулась, услышав отчаянный визг мальчишки, попавшего в живые силки, которые наверняка уже впрыснули в него яд. И завизжала сама:
— Не трогайте его!! Не трогайте!! Я! Я вам нужна! Не он!
Мальчишка продолжал визжать от невероятной боли, но Вика увидела, что лианы замерли, вытянувшись по стойке «Смирно!» на её крик. Приготовились ловить её? Вика старательно прятала от себя мысль, что она им уже не нужна и что они не будут уже делать из неё портал, а сожрут, как и предупреждала уже мысленно воющая от ужаса Тиа. А потом ещё и порадуются тому, что к порции из мальчишки им добровольно преподносят порцию девчонки.
Девушка чуть не упала, приблизившись к лежащему мальчишке, который уже замолк и только хрипел. Она бросилась на колени, сдирая с него стебли присосавшихся к нему лиан и пригибаясь от ужаса, когда остальные лианы взметнулись над нею. Кожа на ладонях, которыми она хваталась за стебли, страшно загорелась от едкого сока, а Вика всё плакала и просила:
— Не надо! Оставьте его! Я же вернулась! Возьмите меня! Вы же знаете, кто я!
Она закрывала замолкшего после потери сознания, освобождённого от живых пут мальчишку своим телом, надеясь только на это — что эти твари узнают её и снова захотят использовать, как использовали её недавно. Но уже понимала, что ничего не выйдет — с мальчишкой. Он не может бежать, а беззащитная жертва — это такое искушение для этих жадных кровопийц!