Прихожане, на глазах которых растительные вампиры мгновенно сожрали трёх крепких мужчин, не успевших даже понять, что с ними происходит, с криком бросились к противоположной стене нижнего храма. Надеялись выскочить из него с другой стороны, благо дверь здесь тоже была. Но Неис, приняв во внимание численность врага, первым сообразил, что зелёный ужас может поджидать уже и там. Он с трудом обогнул перепуганных людей, кое-где пробиваясь между ними, и закричал, срывая голос:
— Сюда! Сюда!
Ему поверили, как служителю храма. Вся толпа бросилась в указанную сторону.
Оглядываясь, он заметил, что некоторые мужчины по дороге хватают всё, что может оказаться оружием: металлические треножники для священного огня, тяжёлые кадильницы для благовоний — на крепких цепях. Сам сдёрнул два колчана со стрелами с алтаря, символизирующего божество охоты… И внезапно снова сработала ассоциативная интуиция: дымящиеся кадильницы — деревья боятся огня! И Неис закричал:
— Факелы! Хватайте факелы и топливо к ним!
За факелами к стенам бросились даже женщины и дети.
А по плитам храма, будто угри в прозрачной воде, к новой лёгкой добыче уже мчались-летели зелёные лианы-убийцы. И наступил момент, когда Неис испугался, наверное, больше, чем прихожане, которых продолжал подгонять, посылая их в небольшую дверцу: среди них, зелёных отростков, бежал один из мужчин — из тех, кто был только что на их глазах съедаем вампирами заживо. Он бежал среди этих людоедов так, словно его никто не тронул, разве что одежда его пестрела разбрызганными или смазанными пятнами крови. Словно не он только что валялся у храмовых дверей усохшим огородным чучелом, сбитым с шеста. Вот только глаза его полыхали нездешней жёлтой тьмой! Жадной и ненасытной!
Пропустив мимо себя последнего прихожанина, Неис захлопнул за собой дверь и не только водвинул брус засова на место, но и поставил упор: схватил один из шестов для разжигания факелов в храме, укрепив одним концом в дверь, другим — в пол. Лишняя подпорка не помешает — уже понимал он, очумелый от скорости происходящего.
За дверцей находилась лестница, по которой прихожане принялись бегом подниматься на самый верх храма — туда, где служители молились божествам солнца и воздуха. Туда, где спрятан рычаг, уничтожающий храм.
Неис не думал об уничтожении святилища. Он всего лишь хотел спасти людей. Но, крепко-накрепко закрыв за собой последнюю дверь на крышу, он подбежал к краю храма. Перегнулся через невысокую стену и окаменел. Кровопролитию на городских улицах он бы не удивился — поучаствовал не в одной войне. Но это… Он даже не мог бы назвать, что именно происходило на дорогах. Лианы накидывались на бегущих, падающих людей, захлёстывали их в беге, оплетали, впивались в их тела, а потом… Он не поверил глазам. Посчитал, что у него начинаются галлюцинации — слышал о таком. От упавших людей вставали их двойники, которые тут же начинали искать тех живых, которые пытались спрятаться от неизвестного, но ужасающего врага. И двойники сами набрасывались на тех, кто попервоначалу решался довериться им.
Пошатываясь от воспринятого, Неис встал на ноги и окинул взглядом ту часть города, которая открылась ему. Мельтешение на далёких улицах, чего быть не должно в предобеденный час, подсказало ему, не желающему верить в видимое, что город умирает под натиском врага. Зелёные волны погребали под собой живых, пожирая их на месте, а потом перевоплощаясь в них. А потом он краем глаза уловил движение внизу, под стенами храма. Снова нагнулся, чтобы разглядеть, что именно там происходит. Следил недолго. До тех пор, пока не понял, за чем именно наблюдает. Растительные вампиры впрыгивали на стену. Лианы старались одолеть стены, чтобы добраться до живых. И не могли. Интуитивно старик понял: камень, из которого построен храм, этому врагу недоступен.
Пошатываясь от сводящих с ума впечатлений, он обернулся к людям, которые тоже медленно отходили от краёв крыши, кто — плача, кто — онемев от ужаса. Собирались в центре крыши и растерянно оглядывались, не понимая, что делать в такой ситуации.
И тут дрогнула дверь.
Прихожане застыли, глядя на неё.
А дверь уже не просто вздрагивала. Она сотрясалась от мощных ударов.
Если бы там были люди — рассудил старик Неис, внезапно отстранённо от происходящего на улице, там бы закричали. Но за дверью молчат, только дубасят в неё изо всех сил. Так что…
Он взглянул на свои руки. Левая сжимала ритуальный лук, бесполезный сейчас.