Своим поведением она сейчас напоминала мою маму: Фригга тоже никогда не выходит из себя, если её намеренно пытаются разозлить или просто ведут себя с ней по-свински. Но если моей матери при этом удаётся сохранять не только внешнее, но и внутреннее спокойствие, то внимательно приглядевшись к Коре, можно было понять, что в душе гимнастки бурлит негодование, и она с трудом сдерживается от того, чтобы ударить оппонентку наотмашь по щеке. Наверное, Кора сейчас думала о Фригге, о том, как она ведёт себя в подобных ситуациях, и пыталась подражать ей хотя бы внешне.
— И какой, интересно, у тебя будет образ? — никак не унималась Сабрина. — Старой бабульки, которую замучил радикулит? После твоей травмы ни на что большее твоих способностей не хватит.
Как это было мерзко с её стороны — напоминать Коре о происшествии, к которому она сама имела практически прямое отношение.
— Ну, это мы ещё посмотрим, — Кора слегка повела плечом и обернулась к нам, собеседница словно перестала для неё существовать. — Дети, идёмте за мной, я зарегистрирую вас как группу поддержки. Парни, вход в зрительный зал в дальнем конце холла. Сабрина, — она чуть повернула голову в сторону соперницы, — увидимся в раздевалке.
Сказав это, Кора уверенно зашагала вперёд, а вереница малышей потянулась за ней, не переставая возбужденно болтать, делясь впечатлениями от увиденного. Эвелина то гордо вышагивала рядом с Корой, время от времени делая детям строгие замечания, то начинала болтать и смеяться вместе с ними.
Наверное, девочке трудно было выбрать, кем же она всё-таки хочет быть: взрослым, обладающим властью и прочими полномочиями, или ребенком, не имеющим этих привилегий, но зато и освобождённым от какой-либо ответственности.
Сабрина кинула на меня быстрый оценивающий взгляд и гордо удалилась. Элвис едва заметно вздохнул — на него девушка даже не посмотрела, ведь он, в отличие от меня, не знаменитость галактического масштаба, а всего лишь заведующий детским отделением в Долине Жизни, готовящийся стать военным разведчиком.
— Ну что, пойдём? — позвал я товарища.
Медик кивнул, и мы пошли в дальний конец холла — туда, где, по словам Коры, располагался вход в зрительный зал.
На входе у Элвиса проверили билет, а меня, как и говорила гимнастка, пропустили и без этой пластиковой карточки, причём так, словно это само собой подразумевалось. Как всё-таки здорово быть сыном королевы галактики…
Зал, где проводились соревнования, оказался воистину огромным, но всё равно был до отказа набит зрителями. Мы с приятелем еле-еле нашли два свободных места, находящихся рядом.
Передвигаться между рядами мы пытались очень осторожно, стараясь доставлять уже сидящим зрителям как можно меньше дискомфорта. К сожалению, это удавалось далеко не всегда: проходы были очень узкими, и было сложно кого-нибудь не задеть, учитывая то, что в зале царил полумрак.
Но если делать замечания мне никто из сидевших не отваживался (опять же играл на руку мой высокий социальный статус, а также мировая известность), то на беднягу Элвиса градом обрушивались проклятия и ругательства особо вспыльчивых зрителей. Один раз я не выдержал, и, когда здоровый мужик двухметрового роста схватил моего приятеля за плечо и проговорил сквозь зубы: «Смотри, куда прёшь, придурок!», я обернулся и, очаровательно улыбнувшись, спросил нарочито лёгким и беззаботным тоном: «Какие-то проблемы?».
Громила смерил меня суровым взглядом. Казалось, в его непрошибаемой и, как видно, не обременённой интеллектом голове боролись две противоречивые мысли: «Навалять бы этому мальцу как следует, чтоб не паясничал!» — твердило одно полушарие; «Одумайся, это же королевский сынок, тебе что, проблем в жизни мало?» — возражало второе. Так он и сверлил меня взглядом секунд пять. Потом здравый смысл, по счастью, восторжествовал, и верзила, презрительно хмыкнув, отвернулся в сторону, как бы говоря всем своим видом: «Делать мне больше нечего, как со всякими юнцами отношения выяснять!»
— Вот и отлично, — я вновь улыбнулся. — Идём, Эл.
— Спасибо, — вполголоса поблагодарил меня юноша, когда мы, наконец, оказались на своих местах.
— Обращайся, — кивнул я, устремляя свой взор вперёд, на гимнастический помост, где выступала одна из участниц чемпионата.
Посмотрев её выступление всего несколько секунд, я понял, что имела в виду Сабрина, спрашивая у Коры: «И какой, интересно, у тебя будет образ?». Видимо, перед гимнастками стояла задача продемонстрировать не только свою гибкость и физические качества, но и сценическое мастерство. Выступая, девушки должны были играть определённую роль, и потому выступления становились чем-то похожими на танец.
Нетрудно было догадаться, что выступающая сейчас гимнастка изображала кошку-хищницу из джунглей. Об этом свидетельствовали как великолепные голографические декорации, визуально превратившие сцену в тропический лес, так и костюм леопардовой расцветки, в котором выступала девушка.
Двигалась она дерзко, порывисто и страстно, в такт ритмичной, быстрой музыке, которая в то же время отдавала некой таинственностью и даже легкой угрозой. «Я прекрасна, но опасна!» — сообщала девушка каждым своим движением.
Свои каштановые, мелко вьющиеся волосы она собрала не в стандартный для гимнасток пучок (с такими кудряшками это было просто нереально), а в высокий хвост. Повезло, что волосы были не сильно длинными и не мешали участнице выступать.
Да, ей несомненно удалось раскрыть всю притягательность и великолепие своего образа, передать уникальный колорит дикой тропической природы и в то же время поразить зрителей своим спортивным профессионализмом.
Когда девушка закончила, зал взорвался аплодисментами, и все, в том числе и мы с Элвисом, устремили взгляды на огромное электронное табло, где должны были появиться оценки, поставленные членами жюри. И вот, после нескольких секунд напряжённого ожидания, на чёрном фоне вспыхнули гигантские ярко-красные цифры: 10; 9.5; 9.5.
И вновь бурные овации — это действительно были великолепные результаты. С одной стороны, я был искренне рад за незнакомую девушку — она усердно тренировалась и честно заслужила такие высокие баллы, но в то же время мне было жаль Кору — ей нужно было выступить лучше, а это практически невозможно.
Пока счастливая гимнастка покидала зал, на сцену выбежали молоденькие танцовщицы, одетые в белоснежные длинные платья, что делало их похожими на лебедей. Когда объявили их номер, я понял, что так и задумывалось, ведь выступление называлось «Лебединый танец», а сами танцовщицы выступали как группа поддержки Сабрины, которая вот-вот должна была выйти на площадку.
— Хорошо танцуют, — с легким беспокойством отметил Элвис, глядя на девушек, которым удавалось двигаться не только пластично и красиво, но и, что самое удивительное, синхронно. — Профессионалы, наверное. Наша мелкота им не соперники, даже сравнивать смешно. Опозорили мы Кору по полной программе, ничего не скажешь. Если в зале не будут смеяться, когда эти карапузы выйдут на сцену, это будет чудо.
— Ничего страшного. За выступление группы поддержки никакие баллы не начисляются, а значит, даже если номер будет провальным, на результат выступления Коры это не повлияет никак. Зато, благодаря нам, точнее, тебе, её хотя бы допустили к участию в чемпионате. А твои дети были единственным доступным вариантом, так что успокойся — ты сделал всё, что было в твоих силах.
Разговаривая, мы упустили момент, когда группа поддержки убежала и на помост вышла Сабрина — главная соперница Коры. Сабрина предстала в образе повелительницы подводного мира — она была в купальнике цвета морской волны, а голографические декорации изображали глубины океана.
Более всего поражал воображение тот факт, что декорации были «живыми», подвижными. Колыхались разноцветные кораллы, как бы поддаваясь несуществующему течению воды, тут и там мелькали пёстрые рыбы самых разных размеров, на заднем фоне виднелся затонувший корабль и рассыпавшиеся возле него сокровища — бриллианты и золото.