- Мужчина, пожалуйста, возьмите ребенка!
Вагон выжидательно притих. А пассажир, который, стоит упомянуть, в десять часов утра был уже заметно пьян, не заставил себя долго ждать, и обижено громко ответил:
- Ну, уж нет! Возьмешь его сейчас, а потом корми, пои, воспитывай!
Да, скажу я вам, давно я так не смеялся как в тот раз.
Так вот, после унизительной фразы Гордиенко, Осипов затих, только иногда нервно покусывая губы. Уж не знаю, что происходило с парнем, но на нем лица не было. А тут еще на приборной доске вдруг отъехала небольшая панель, обнажая экран компьютера, с множеством разноцветных клавиш. Вопреки чаяниям охранник не испугался еще больше, а очень даже заинтересовался явлением, начав смешно шевелить губами в тщетной попытке прочесть какие-то диковинные значки, очень похожие на буквы. У него ничего не получилось, так как Осипов русский язык знал-то плохо, не говоря уже о других, которые могли покориться ему только под гипнозом и то летаргическим. Немного обескураженный таким исходом дела, охранник сказал сакраментальную фразу:
- Галиматья какая-то!
И неизвестно зачем ткнул пальцем в большую красную кнопку. Кабина мгновенно заискрилась разрядами тока. Наполнилась серебристым, ослепительным светом и с оглушительным щелчком машина просто исчезла. В сгущающейся темноте зрелище было просто грандиозное. Вспышка света, чернота и ничего. Ближайшие машины шарахнулись в стороны, истошно сигналя, но, неуверенно набрав скорость, мчались дальше в ночь.
А после всего этого остается добавить, что на утро, когда руководство сервиса и ЧОПа "РЭБ-Д" немного разобралось в ситуации, подозрительного визитера уже поджидала усиленная группа захвата МВД.
Через три месяца следствия, по несусветной статье гражданина упекли в Мордовский лагерь Љ23. А от одного знакомого "опера" из местного РОВД я позднее узнал, что странный человек совершил дерзкий побег из-под стражи. По информации осведомителей этот тип долго шил какую-то шапочку со странными каракулями по канту, а затем просто одел ее на голову и пропал. Но вся беда в том, что "Зэки" очень падкий народ на всякого рода фольклор и небылицы, поэтому я вот думаю, кто им поверит, уголовникам? А вы как думаете?
РЕБЕНОК
Роженица изогнулась на лежаке и глухо зарычала. Врач, молодой, безликий, укутанный в синюю робу, немного отпрянул, но сильнее сжал скальпель в руках и оглянулся на будущего отца, стараясь не встречаться с ним взглядом. Два ассистента, поникшие и поблекшие подобия своего бога и господина, иными словами главного акушера, пытались соответствовать моменту. То есть помогать. Точнее способствовать процессу, если уж переходить на сухой язык медицины. Инструменты в их руках подрагивали. Отец будущего ребенка замечал это и нервничал все больше и больше. Ее тело опять пронзила боль. Плод шел наружу. Напористо, деловито, как это делает любой сформировавшийся эмбрион, наверное, в любой точке вселенной. Готовый порадовать мир своими несуразными формами, которые по достоинству может оценить только мать, и душераздирающими воплями, оповещающими все вокруг о том, что оно, это нечто, появилось, как будто все и так мало натерпелись страха. Но, не смотря на все это, существо боролось за свое право быть в этом похабном мире. Эти наивные создания никогда не понимают куда они стремятся. Но главные преступники это родители, кичащиеся своим непомерным невежеством. Которые всегда знают, что нужно будущей личности. Главное благо и цель это появиться на свет, или во тьму, или в ультрафиолетовое излучение. Главное появиться. Неважно зачем, непонятно почему, мы все пытаемся осчастливить всевозможные наши миры своими громогласными первыми воплями. Наверное, потому, что так должно быть. Не важно, зачем и почему мы производим деление, так же как это делает атом, потому что так есть и не может быть иначе.
Очередной крик роженицы отвлек акушера от его размышлений. Плод был очень велик. Уже бывали прецеденты, но не до такой степени. Он знал, что последует, если его рука дрогнет. Разрыв органов, закупорка сосудов и еще, еще, еще, он не успел додумать всего. Главное-это гарантированные трупы младенца и матери. Акушер заглянул в бездонные глазницы отца, будущего отца, что зависело сейчас от него. В бездонные, полные боли и отчаяния и принял решение. Он отдал команду. Ассистенты ввели роженице местный наркоз. Постепенно крики стихли. Врач отправил скальпель в другую руку. Она не дрожала. И сделал надрез. Помощники запоздали с тампонами и зажимами. Струя крови брызнула на стену, обдав всех вокруг. Но дело было сделано. Он профессионально подхватил кровавый сгусток энергии на руки и улыбнулся, довольный своей работой. В этот момент отец, тихо ойкнув, сполз под стол, не выдержав обилия крови и напряжения. Мать блаженно улыбалась, находясь еще под действием наркоза. Она протянула руки к младенцу. Первыми пришли в себя помощники. Они что-то нервно застрекотали и попятились. Врач тоже все понял. Он заколебался. Его мозг не мог справиться с ситуацией. Все шло нормально. Пять дней беременности, хорошая моторика плода и он чуть не взвыл. Конечно, это было так очевидно! Сканирование! Она отказалась от сканирования эмбриона. Что же она сказала? "Какой бы он ни был, но это мой ребенок и я буду его любить, независимо от его внешности. "Это уж точно! Врач еще раз, скептически осмотрел кричащего ребенка. Розовое тельце, две ручки, две ножки, немного увеличенная голова, глазки, носик, ротик. Обычный человеческий ребенок. Он попытался совладать с дрожью в руках и, вытянув еще две конечности покрепче, обхватил новорожденного. Обычный человеческий ребенок. Врач нервно хихикнул, клацнув при этом огромными челюстями и протянул существо матери. Она только раз настороженно огляделась, всеми четырьмя глазами, по сторонам, но, не заметив по близости законного супруга, обвила дитя сразу четырьмя перепончатыми, чешуйчатыми лапами. Врачебный персонал застыл в нерешительности, наблюдая эту странную идиллию. Из общего оцепенения всех могло вывести только, что-то неожиданное и это произошло. Сначала окно, а затем и весь больничный корпус содрогнулся от детонации. На столах звякнули колбы и пробирки. Окно распахнулось. Все с тревогой всматривались в черноту открывшегося проема. И все уже знали, что происходит. В эту минуту, в двух эргах от больницы, только что стартовал огромный, земной, космический корабль. Взяв сразу курс на родную планету, он уносил в себе двуногих, двуруких существ. Чья кожа уже давно из розовой загрубела в коричневатую, опаленную космической радиацией, а голова приобрела пропорциональные формы. Мать немного нахмурилась, но когда ребенок, так непосредственно и мило прижался к ней, зачмокав пухленькими губами в поисках груди. Она улыбнулась всей огромной челюстью и прижала дитя к себе, всеми силами стараясь не раздавить его.